Королевство кривых зеркал 1951г.(худ. В. Дубинский)
Шрифт:
Оля быстро спустилась с дерева и зашагала по узкой горной тропинке, настороженно вглядываясь вперед. Темная тучка, набежавшая на месяц, ушла за гору, все вокруг засверкало. Оля ободрилась и зашагала быстрей. Но вскоре месяц закатился за гору, тучи заволокли небо и стало совсем темно.
Впереди мелькнули какие-то тени, сверкнули чьи-то глаза. Послышался противный и надсадный звериный вой.
– Шакалы, наверное… - прошептала Оля.
Девочка остановилась и подняла несколько камней.
– Пошли вон! Пошли вон!
– закричала она, швыряя в темноту камни.
Шакалы
Напевая песенку, Оля словно слышала ободряющие слова друга. Она все шла и шла. Вот уже порозовели вершины гор, и веселее зажурчали горные ручьи. Потом взошло солнце, и Оля остановилась пораженная.
Далеко-далеко внизу она увидела огромное зеркало. Оно начиналось у подножия горы, на которой она стояла, и уходило за линию горизонта, сливаясь с небом. Горы, солнце, облака отражались в зеркале. Это было очень красиво. И всюду девочка видела на голубой глади работающих людей. Оля догадалась, что это были рисовые поля министра Абажа.
Спустившись с горы, Оля остановилась и передохнула. Началось рисовое поле. Но теперь оно не походило на зеркало. Оказывается, это было самое обыкновенное болото. От него поднимались теплые гнилостные испарения. В заплесневевшей воде резвились стайки головастиков. На длинных ножках по воде быстро бегали какие-то жучки.
Тропинка сворачивала вправо и тянулась через тростниковый поселок к высокому холму, на котором сквозь зелень деревьев девочка разглядела красивое здание с белыми колоннами.
«Наверно, это и есть замок Абажа», - решила она и пошла по дороге мимо тростниковых хижин. На безлюдной улице Оля иногда встречала скучающих стражников и маленьких детей с бледными губами и синевой под глазами. Дети долго и удивленно смотрели ей вслед, а стражники салютовали алебардами пажу короля.
«Бедные дети, как они бледны!
– думала Оля.
– Все, кто постарше, наверное, работают на рисовых полях». Она не ошибалась. За поселком Оля увидела работающих в воде стариков и подростков. И что это? Ей показалось, что несколько голосов негромко пели ту самую песню, которую она уже слышала раньше:
Олино сердечко забилось быстрее, в груди стало горячо. Она не была знакома ни с одним из этих людей, работавших в гнилой воде, но теперь она знала, что среди них найдет друзей.
«Однако как я попаду к Абажу? Что я ему скажу?
– продолжала размышлять Оля.
– Удастся ли мне раздобыть ключ?»
Она тряхнула головой.
«Нет,
– Ах, Яло, Яло! Как мне трудно с тобой!
– прошептала она.
– Но ты все-таки добрая девочка, и ты моя единственная подруга в этой чужой стране. Как бы я хотела тебя увидеть сейчас!
Оля завернула за угол, сделала несколько шагов и прижалась к ограде замка. Неподалеку от ворот стояла коляска, запряженная четверкой лошадей, и на козлах сидел Бар. Оля шла не по дороге, а по горной тропинке и не видела коляски, которая, словно вихрь, пролетела через горы и доставила к замку Абажа Нушрока и его дочь.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ,
Вот что случилось, прежде чем Бар попал к замку Абажа.
Высоко держа над головой факел. Бар вел Яло в подземелье.
– Так ты, говорят, зеркальщик, а не паж? Это верно?
– спросил он, оглядывая Яло с головы до ног.
– И как тебя угораздило связаться с Нушроком?
– Ох, дядюшка Бар, я ни в чем не виноват.
– Верю… Да только для наших господ все равно, что виновен, что не виновен.
– А что они со мной сделают, дядюшка Бар?
– Думаю, что тебе придется несладко, парень… Постой, откуда ты знаешь мое имя?
– Я видела… Нет, я видел, как дочь Нушрока ударила вас по лицу хлыстом и назвала Баром.
– Да, собачья жизнь… - проворчал Бар и в замешательстве остановился.
В каменной стене виднелось несколько дверей.
– Куда же тебя посадить, парень?
– нерешительно проговорил он.
– Я бы, пожалуй, отпустил тебя на свободу, да только тогда мне придется распрощаться с жизнью.
Яло быстро сказала:
– А вы не отпускайте меня, дядя Бар, а посадите в винный погреб.
– В винный погреб?
– усмехнулся Бар.
– Уж не хочется ли тебе отведать старого амонтильядо, которое так любят пить наши господа? Впрочем, в винном погребе ты сможешь хоть посидеть на бочонках… Что ж, идем!
Бар подошел к одной из дверей и снял с нее огромный замок. Громко заскрипели ржавые петли. Бар пропустил Яло в погреб. Это было низкое помещение со сводчатым потолком. Справа и слева стояли потемневшие от времени бочки. Проход между ними терялся в темноте. Пахло сыростью и плесенью.
– Как страшно оставаться здесь одному!
– прошептала Яло.
– Я, пожалуй, оставлю тебе факел, мальчуган.
– Спасибо, дядюшка Бар!
– Захочешь спать, подремли на бочках, а то, если ляжешь на каменный пол, в тебя из этих камней вползет такая лихорадка, что твои кости будут потом скрипеть всю жизнь.