Королевство руин
Шрифт:
— Так же внимательно, как слушаю я вас сейчас, — клянется она, а язвительные комментарии и строгость исчезли, когда она кивает девушке-фейри. Поднявшись со стола, профессор откладывает пергамент и несколько раз прохаживается перед нами, прежде чем медленно выдохнуть. — Позвольте мне выразиться яснее. Мне неважно, кто вы: вампир, волк, маг, оборотень, человек или фейри. Мне действительно безразлично, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Я не позволю вампирам приходить сюда и диктовать свои условия, как они это делают в других местах, и не стану игнорировать фейри только из-за истории
Я чувствую, что едва могу дышать, слушая ее. Ее слова звучат правдиво. Не только для меня, но и для всех нас. Возможно, не для вампиров, потому что они разозлятся из-за того, что не могут просто править всеми, но слышать, как она перечисляет все истоки, включая людей и фейри, вызывает чувство удовлетворения.
— В прошлый раз, когда королевством управляли подобным образом, это закончилось не очень хорошо, — замечает Вэлли, и профессор тут же качает головой.
— В прошлый раз, когда королевством управляли, на вершине было одиноко. Не только наследник будет лучшим из лучших, когда придет время, но и те, кто его окружают, будут столь же благородны, сильны и решительны. Мы здесь не для того, чтобы искать необработанный алмаз. Мы здесь, чтобы создать нечто невиданное прежде, способное противостоять любому шторму, пережить любую войну и оставаться непоколебимым на протяжении всего этого.
Да. Да. Да.
К черту все. К черту мои шансы, дайте роль этой женщине. Она знает, о чем идет речь.
Звенит звонок, нарушая тишину, и все начинают вставать. Я следую их примеру, прекрасно понимая, что не помню, чтобы профессор назвала нам свое имя. Может быть, на следующей неделе.
— Я здесь ради всех вас. Такова моя роль. Мы будем встречаться раз в неделю, как сегодня, но мой кабинет всегда открыт и в любое другое время, — добавляет она, когда мы все направляемся к двери.
Я проскальзываю между двумя парнями, которые мгновение назад стояли по бокам от меня, и несусь к двери со всей возможной скоростью, не переходя на бег. Я понятия не имею, куда я направляюсь, мне просто нужна минута, чтобы отдышаться и собраться с мыслями, прежде чем я куда-нибудь пойду.
Едва я переступаю порог, чья-то рука обхватывает мою руку, ногти впиваются в кожу, а знакомый голос хрипит мне в ухо.
— Ты не сбежишь от меня в третий раз.
ДЕВЯТЬ
АДДИ
M
оя спина с глухим стуком ударяется о стену, напрягая каждый мускул в моем теле, а мой взгляд устремляется на самодовольного вампира. Его лицо не выдает ничего, даже презрительной усмешки, и мне хочется нарисовать ее на его лице. Я не совсем понимаю, что именно я сделала, чтобы оказаться под прицелом, но, похоже, в ближайшее время ситуация не изменится.
— Адди. — В голосе Флоры слышится беспокойство. Ей не стоит в это вмешиваться. Меньше всего мне хочется, чтобы Флора оказалась у них на радаре.
— Я в порядке, Флора.
— Адди, — повторяет она, ее настойчивость одновременно удивляет и раздражает меня. Взглянув в ее сторону, я пытаюсь улыбнуться ей, но знаю, что у меня ничего не выходит. У меня нет времени разбираться с этим. Поворачивая лицо к Арло, я прищуриваюсь. К счастью, он понимает намек, обнимает ее за плечи и уводит по коридору. Она все еще несколько раз оглядывается на меня, пока я провожаю ее взглядом, и я облегченно выдыхаю, как только она скрывается из виду.
Я даю себе секунду, чтобы собраться с мыслями, прежде чем снова обратить внимание на мудака, стоящего передо мной, чья хватка на моей руке только усиливается. Остальные студенты обходят нас стороной, словно нас здесь и нет, подтверждая, что мы пока не готовы защищать друг друга.
С этим разбираться мне, и только мне.
Теперь, когда у меня в голове прояснилось, я обдумываю свой план действий. Инстинктивное желание спросить, «чем я могу ему помочь» с той же язвительностью что и раньше, пытается взять верх, но я сдерживаюсь. Я отказываюсь снова играть с ним в ту же игру. Вместо этого я предпочитаю хранить молчание, сверля его взглядом в ожидании, чего же он на самом деле хочет.
Одной из первых вещей, которым научил меня отец, было искусство молчания. Оно может быть комфортным, может быть тревожным, может быть чем-то средним. Умение направлять атмосферу, которую вы хотите создать, принесет вам только пользу.
Неловкость — это все.
С каждой секундой, которая длится между нами, его ногти все глубже впиваются в мою плоть, несмотря на топ с длинными рукавами, прикрывающий мою руку. Это вампирские штучки или штучки Рейдена? Я не уверена. Я никогда не была так близко ни к тому, ни к другому, пока не попала сюда.
Мои контакты с другими истоками были ограничены в основном людьми и случайными оборотнями. Волки обычно предпочитают уединяться в своих собственных пространствах, маги — зарываться с головой в книги, а вампиры — это просто… вампиры. Они слишком высокого мнения о себе, чтобы общаться с теми из нас, кого они считают ниже себя.
Если бы кто-то другой оказался сейчас в его руках, особенно фейри, он бы, скорее всего, поморщился, но я была обучена выдерживать больше, чем тот дискомфорт, который он причиняет.
— Адди Рид. — Его голос более хриплый, чем я ожидала, когда он произносит мое имя. В его устах оно звучит как грех. Как будто вся моя сущность противоречит всему хорошему в мире, и все же от этого у меня по спине пробегают мурашки.
Скривив губы в нечто, совершенно не похожее на улыбку, к которой я стремлюсь, я отвечаю ему тем же. — Рейден Холлоуэй.
Его хватка усиливается, но я по-прежнему не морщусь от давления, а он, кажется, становится выше, еще больше нависая надо мной.
— Твой рот — твоя первая проблема, — заявляет он, пронзая меня взглядом, и я демонстративно закатываю его.