Королевство серебряного пламени
Шрифт:
– Таким все сходит с рук, – сухо заметила Неста, прогнав мелькнувшее в мозгу лицо Тимаса.
– Не всем, – прорычал Кассиан, словно почувствовав направление ее мыслей. Он указал на город внизу, заслоненный горой. – Риз изменил законы. При Дворе ночи и в Иллирии. – Его лицо стало еще жестче. – Но таким женщинам и сейчас требуется определенная смелость. А в иллирианском захолустье жизнь любой незамужней женщины по-прежнему остается адом. Там это до сих пор считается предательством.
– Какая дикость.
– Мы все фэйцы.
– Тогда зачем ты возишься с иллирианцами?
– Потому что я сражался, как проклятый, доказывая им свою пригодность. – Его глаза вспыхнули. – Доказывая, что мать не напрасно меня родила.
– А где она сейчас? – спросила Неста, вспомнив, что Кассиан никогда не говорил о матери.
Его глаза подернулись пеленой. Такими Неста их еще не видела.
– Меня забрали у нее в три года. Швырнули прямо в снег. А мать в своем так называемом позоре стала добычей других чудовищ.
От каждого его слова у Несты сводило кишки.
– Мать видела лишь беспросветный тяжелый труд. И так до самой смерти. Она умерла одна и… – У Кассиана задергался кадык. – Я тогда находился в Гавани Ветров. Я был еще недостаточно силен, чтобы вернуться и помочь ей. Чтобы перевезти ее в более безопасное место. Риз тоже еще не стал верховным правителем. По сути, никто из нас тогда ничего не мог.
Неста удивлялась, как их разговор принял такой оборот.
Кажется, Кассиан тоже это понял.
– Об этом как-нибудь потом. Я вот что имел в виду: во всех ужасах, через какие мне пришлось пройти, упражнения придавали моей жизни хоть какой-то смысл. Направляли меня. Когда выдавался дрянной день, когда на меня плевали, давали взбучку или отпихивали, когда я вел армию в бой и терял лучших воинов, когда Риз попал к Амаранте в плен… у меня оставались упражнения. Ты тут призналась, что дыхание тебе помогло. Оно и мне помогает. И Фейре тоже.
Неста видела, как с каждым словом в его глазах вырастает стена. Он словно ждал, когда она обрушит эту стену и что-то поколеблет в нем самом.
– Относись к моим словам как хочешь, но это так.
Несту обволокло густым, липким стыдом. Она вынудила Кассиана показать его незащищенность.
Навалилась тяжесть, начала грызть ее изнутри.
– Покажи мне еще несколько движений, – попросила она.
Кассиан взглянул на нее (стена в глазах по-прежнему оставалась) и начал показывать.
Дом ветра имел пристрастие к романам. Вчера Неста засиделась допоздна, дочитывая предложенный Домом роман. Сегодня, когда она вечером вернулась к себе, ее ожидала новая книга.
– Только не говори мне, что ты читаешь такие книжонки, – сказала она, пролистывая оставленную на тумбочке книгу.
В
– Должно быть, тебе невероятно скучно.
Появилась третья книжка.
Неста вновь засмеялась: громко, с хрипотцой. Она уже забыла, когда в последний раз по-настоящему, взахлеб смеялась.
Может, еще при жизни матери. Потом, когда они впали в бедность, стало не до смеха.
– А обеда сегодня не будет? – Она кивнула на пустой стол.
Дверь ее комнаты распахнулась, показав тускло освещенный коридор.
– Мне сегодня хватило его с лихвой.
Весь остаток урока она едва могла говорить с Кассианом. В голове вертелась мысль о возведенной им стене. Почему он это сделал? Она же ничего такого не сказала. Наверное, почувствовал, что нормального разговора у них не получится, что любое ее слово о его матери и невыносимом детстве прозвучит как глумливая насмешка.
– Я лучше останусь здесь.
Дверь распахнулась шире.
Неста вздохнула. Живот свело от голода.
– Ты такой же зануда, как все они, – проворчала она Дому и отправилась в столовую.
Кассиан сидел там один. Закатное солнце, просвечивая сквозь его красивые крылья, бросало на черные пряди красные и золотистые отблески. Неста вдруг поняла тягу Фейры к живописи, продиктованную желанием запечатлеть такие мгновения, сохранив их навсегда.
– Как библиотека? – спросил он, когда Неста уселась напротив.
– Сегодня ничто не пыталось меня съесть, и это уже хорошо.
Перед Нестой появилась тарелка с жареной свининой и зелеными бобами, а также стакан воды.
– А в другие дни что-то пыталось тебя съесть? – без тени улыбки спросил Кассиан.
Он даже жевать прекратил.
– Слишком близко ко мне оно не подобралось, но у меня сложилось такое впечатление.
Кассиан моргнул. Его сифоны сверкнули.
– Расскажи.
Может, она сболтнула что-то лишнее? Но она не стала отнекиваться и рассказала историю с наползающей тьмой. О помощи Гвин тоже упомянула. Послушницу она больше не видела, но сегодня в конце дня в ее тележке оказалась записка: «Дружеское напоминание: держись подальше от нижних ярусов».
Неста фыркнула, скомкала записку, однако выбрасывать не стала, а сунула в карман.
Лицо Кассиана побледнело.
– Ты же однажды видел Бриаксиса, – напомнила она.
– Не однажды, – выдохнул Кассиан и позеленел. – По-настоящему, мы должны продолжать его поиски. Ничего хорошего, что он бродит на свободе. Вряд ли я выдержу еще одну встречу с ним.
– На что он похож?
– На худший из моих кошмаров. Я говорю не о мелких страхах. Нет, речь о самых глубинных, первозданных. Кое-кого из самых отвратительных и злобных чудовищ я отправил в Тюрьму, но то были чудовища в полном смысле слова. Это… думаю, такого не понять, пока сам не увидишь.