Королевство смерти. Запятнанный ангел. Убийца на вечеринке с шампанским
Шрифт:
— Зависит от вашего поведения.
— Вы можете осложнить свое положение или облегчить его, — сказал второй коп. Их холодное отношение не изменилось ни на йоту. Они были настроены злобно и решительно.
— Похоже, у меня нет выбора, — сказал Мейсон.
— Нет.
— Все же я хотел бы на мгновение заглянуть в квартиру. Я оставил там собаку и хотел бы проверить, что с ней. Вы можете зайти со мной.
— Нет.
Они расселись в полицейской машине и направились на запад верхней части города. Никто не обмолвился ни словом. Мейсон
И тут Траск забеспокоился, заметив, что машина миновала тот поворот, что вел к полицейскому участку. Они продолжали движение. Мейсон почувствовал, что у него стали влажными ладони, когда автомобиль остановился перед коричневым кирпичным домом, в котором жила Лаура.
Его вывели из машины и доставили в холл. Один из полицейских нажал кнопку звонка, и дверной запор щелкнул. Его втолкнули в полутемную прихожую, куда выходила дверь Лауры. Она была открыта. Мейсон без особых церемоний получил еще один пинок сзади и, споткнувшись, оказался в гостиной.
Тут стоял Силвермен, лысый череп которого был покрыт бисеринками пота, а припухшие глаза горели гневными угольками. Здесь же находилась и Лаура, куда более бледная, чем предыдущим вечером. Мейсон оказался всего в футе от нее, но она продолжала молчать.
Раздался громовой рык Силвермена:
— Я говорил тебе! Я говорил тебе держаться подальше от всего этого — но нет! Ты в своем лице решил подменить собой всю полицию. О, я все про тебя знаю, Траск! Знаю, как ты пудрил мозги Микки Фланнери. Проще было бы повесить на грудь вывеску, чтобы весь порт знал, к чему ты клонишь!
— Хоть кто-нибудь может мне объяснить, что тут происходит? — спросил Мейсон.
— Я тебе объясню, — сказала Лаура голосом, которого он никогда у нее не слышал. Тыльной стороной ладони она изо всей силы ударила его по губам.
Мейсон отлетел на руки одного из полицейских и изумленно уставился на нее. Подняв руку ко рту, он почувствовал, что пальцы стали горячими и липкими от крови, хлынувшей из рассеченной губы.
— Сегодня днем, — сказал Силвермен, — дети миссис Трасковер, Дэвид и Майкл, были похищены из дома ее родителей. Они играли во дворе, и какой-то тип забрал их!
Мейсон потряс головой, все еще не в силах прийти в себя после удара Лауры.
— Вам что-нибудь известно о них?
— Мы не ждем от них никаких известий! — рявкнул капитан. — Услышишь их именно ты, а я растолкую тебе, что говорить и что делать. Усек?
Глава 3
1
Царящее в комнате молчание нарушало лишь тяжелое дыхание Силвермена. Он, двое его патрульных и Лаура с Мейсоном заполняли все небольшое пространство гостиной, выдержанной в веселых ярких тонах.
В глазах Лауры стоял такой мучительный страх, что Траск не мог смотреть на нее. Вынув из кармана платок, он поднес его ко рту, в котором стоял
— Когда это случилось? — спросил Мейсон голосом, напоминавшим кваканье.
— Сегодня днем, — гневно ответил Силвермен. — Нам рассказали, что дети играли во дворе. Дедушка поехал в город за покупками.
— Двор обнесен забором, — сказала Лаура, как бы объясняя всем присутствующим, почему Майкл и Дэвид могли в одиночку играть во дворе.
— Бабушка была в доме на кухне, — продолжил Силвермен. — Из окна присматривала за ребятами. Она зашла в кладовку заглянуть в холодильник. Провела там минуты две-три. Когда она вышла, ребят уже не было.
— В таком случае откуда вы знаете…
— Потому что сосед видел, как подъехал какой-то парень в машине. Он вылез, окликнул ребят, и они с ним уехали — вроде он был их приятелем. Только таких друзей у них нет. Мы предполагаем, он сказал, что его послала их мать и попросила привезти. Обыкновенный парень — спортивная рубашка, слаксы, соломенная шляпа. Никаких особых примет. В жаркий летний день по стране бродят тысячи таких, как он.
— Но почему? — спросил Мейсон. Его прищуренные глаза были полны боли. — В этом нет никакого смысла. Никакого…
— Есть смысл! — рявкнул Силвермен. — Ты думал, что в порту никто и слова не проронит, потому что там полно секретов? Да там вообще нету никаких тайн — только никто и рта не раскроет в суде и не будет говорить даже под присягой. Я знаю о тебе и о Микки Фланнери. Я даже знаю, что ты ему говорил, — мол, хочешь расплатиться с настоящим боссом. Ты думаешь, что это детский садик, Траск? Да пятилетний ребенок мог бы догадаться, к чему ты клонишь, а Микки Фланнери — далеко не пятилетний малыш! Смысл в том, чтобы заткнуть тебе рот! Остановить тебя, чтобы ты не лез в эти дела!
Мейсон медленно помотал головой из стороны в сторону.
— Ты сам не знаешь, во что ты залез по самые уши! — взорвался Силвермен, потный от гнева. — С миссис Трасковер похитители говорить не будут. Только с тобой! Они будут договариваться только с тобой, и ни с кем иным! И тебе придется иметь с ними дело, Траск! Придется!
— Что вы хотите, чтобы я сделал? — мрачным ровным голосом спросил Мейсон. Он не смотрел на Лауру. У него не было сил поднять на нее глаза.
— Первым делом держать язык за зубами. Никому ни слова. Если хоть пикнешь на радио, где ты работаешь, я вобью тебе зубы в глотку.
Мейсон отвел платок ото рта и в упор посмотрел на полисмена.
— Я бы хотел, чтобы вы перестали орать на меня, капитан Силвермен, — тихо сказал он. — Если надо что-то делать, то давайте обсудим все спокойно и вежливо. Вы думаете, меня это не волнует? Вы думаете, что я не отдал бы правую руку… — У него дрогнул голос, и он замолчал.
Силвермен вытащил из кармана большой носовой платок в красную клетку и вытер блестящий лысый череп.
— О'кей, — помолчав, произнес он. — О'кей. Вам лучше присесть, миссис Трасковер. Вы не в себе.