Шрифт:
Глава 1. Понедельник
Нулевой ряд
– Добрый вечер, мэм! Куда направляетесь? Нужна ли помощь? – уточнил швейцар.
– Мне на сто тридцать пятый ряд, я сама. Спасибо, – сказала Кейт.
– Хорошо, прошу вас, мэм. – Швейцар снял золотую цепочку, и Кейт встала на платформу.
Звонкий щелчок, и тележка заскользила по рельсам, плавно опускаясь в глубину подземного рынка. Её корпус блестел лакированным красным деревом, а капельки масла убирали все скрипы движения колёсиков. Несмотря на внешнюю сложность конструкции, управлять таким транспортом
Кейт держалась за золотистый бортик и медленно погружалась в нарастающий рыночный шум.
– Кейт! – кто-то окрикнул её.
Кейт подняла голову и увидела в другой тележке Дору Грин. Та наклонилась через бортик и поприветствовала знакомую. Её кабинка шла следом за Кейт по вертикальным рельсам. Такие рельсы уходили вглубь и тянулись вдоль торговых рядов каждого уровня. По ним в течение дня друг за другом проходила колонна тележек, постепенно заворачивая на нужные горизонтальные ряды или поднимаясь обратно.
– Готовишься к Агону? – крикнула Кейт.
– Ещё как! В этот раз без победы не уйду, – улыбнулась Дора.
Кейт положила одну ладонь на другую, образовав замок, и подняла в знак поддержки. Дора помахала, и её тележка завернула на ряд с указателем 170.
Дора такая наивная.
Кейт любила поразмышлять на разные темы и посплетничать сама с собой.
Хотя она очень добра, мы могли бы дружить.
Представив это, Кейт сморщила свой идеально прямой нос и фыркнула.
Нет, нет, будет слишком скучно. Они все очень скучные.
Кейт продолжала скользить вниз.
Всякий раз, спускаясь в глубины рынка, она разглядывала прилавки, торговцев, посетителей, детали интерьера, – словом, всё вокруг, – любовалась и улыбалась: ей нравилась красота места, ароматы, суета, особая атмосфера, – и занятие это совершенно не надоедало. Как может надоесть самый крупный подземный рынок в мире? Бакетроу считался единственной достопримечательностью Драйвиденского королевства и главным заработком местных жителей. Здесь росли и продавались ценные продукты или Дары, фрукты и овощи, которые не сыщешь на всём свете. Обычные продукты продавались тоже, но за ними не выстраивались очереди.
Внешне рынок Бакетроу напоминал глубокое ведро с двумястами круговыми рядами, на каждом из которых находилось по сто прилавков. Но половина из них ещё пустовала. Рынок построили недавно и сразу громадным, глубоким, с упором на дальнейшее развитие его и всего королевства. И в этом никто не сомневался, учитывая невероятные прибыли, поступающие в казну правителя ежедневно.
Тележка спустилась к ряду 135. Кейт нажала кнопку «стоп», переключилась на горизонтальное движение и покатилась, пока не доехала до кондитерских изделий.
Хотя над каждым прилавком и красовались крупные вывески, найти нужный, особенно новому покупателю, было затруднительно. Все витрины оформлялись в едином виде, как и название табличек. Здорово и не вычурно, но, если смотреть издалека, всё сливалось в одно тусклое облачко.
Справа от Кейт проплывали деревянные лакированные тумбы, на которых стояли стеклянные полки и подставки с товаром. За ними улыбался торговец в белой униформе и колпаке с фирменной вышивкой. Продавать на Бакетроу – означало быть привилегированным, а также иметь крошечную возможность попасть в милость короля и разбогатеть.
Позади
В сетях росли Дары – невероятные продукты. Их продавали здесь же, на рынке. Каждое утро появлялись тысячи форм, внутри которых прорастал волшебный продукт. Он мог появиться в тонкой, почти прозрачной оболочке или без неё, но это происходило всегда, не прерываясь, вот уже три года. Удивительное явление не скрывали, а, наоборот, выставляли напоказ, чтобы каждый посетитель рынка мог увидеть, в каких чистых условиях растут продукты и что легенда про Дары – правда.
Кейт принялась рассматривать сладости. Её семье не совсем повезло, как считала она. В их погребе прорастали только овощи, орешки да кофе, к которым Кейт была безразлична. И приходя на рынок, в первую очередь она спускалась за лакомством.
О, барбарисовые эклеры!
Кейт вспомнила, как пробовала их недавно на воскресном ужине у Бёрдонов, и во рту образовалась соблазнительная кисло-сладкая слюна. Нежные эклеры оживляли мечты. Стоило откусить пирожное, как его частички устремлялись в подсознание, находили самую дорогую, желанную мечту и в считаные минуты разыгрывали её перед глазами вкушающего. Яркие картинки двигались, как ожившие фотографии, и очень хотелось запрыгнуть в этот мир и не возвращаться. Но спустя четверть часа влияние эклеров прекращалось, и мечта забиралась обратно в голову, продолжая жить лишь в воображении человека.
Кейт взяла себе несколько штук.
– Мэм, у нас сегодня скидка на жевательные ириски. Возьмите попробовать! – послышался голос продавца.
И зачем они мне? Бесполезные ириски, которые никак не прожевать.
Но потом Кейт нахмурилась и, покопавшись в памяти, восстановила их яркий сладкий вкус. Пакетик с горсткой золотистых кубиков полетел к ней в руки.
Кейт уже собиралась ехать дальше, как её глаза кольнул отблеск яркого луча, отчего она зажмурилась. Прогревающая карамель лежала на прилавке и безжалостно ослепляла покупателей, привлекая к себе внимание. Можно обойтись и без этого, все и так знали, какая карамель полезная при болезни. И не только она. Каждый вид Даров по-своему помогал людям. Местные жители шутили, что на рынке торгуют счастьем, беззаботностью и весельем. Лишь малая часть невероятных продуктов не обладала чудесными свойствами, например, рафинад. Но Кейт, как и все жители, верила, что это временно и скоро все товары на рынке раскроют своё волшебство.
Зря старалась.
Кейт подмигнула карамельке и поехала дальше до фруктово-овощных прилавков на противоположной стороне.
Сегодня будний день. Многие ряды пустовали, и тем не менее Бакетроу напоминал муравейник. Здешние поселенцы, приезжие из других королевств, – все-все стремились попасть на рынок и прихватить несколько килограммов диковинок. Бедняки Драйвиденского королевства тоже любили посетить это место, и если не купить, то хотя бы просто поглазеть на ожившую сказку из книг. Еда для Драйвиденского королевства стала чем-то вроде культа. И каждый будто спешил спрятаться, заесть и зажевать собственные проблемы и переживания.