Королеву играет свита
Шрифт:
После этих слов Катя успокоилась. Значит, у Даниеля по-прежнему водятся деньги. Она попросит у него в долг, а если он потребует отработать — пожалуйста! Она пару раз скатается в Киев с пакетом для земляка Даниеля.
Особого труда это не представляет.
— Я поживу у тебя? — спросила Катя. — Мне нужно обследоваться в медицинском центре. Ты не бойся, я заплачу за постой.
— Живи, — пожала плечами Аля. — Какая там плата! Продукты покупай, и ладно…
Первым делом Катя направилась в медицинский центр. Выложила за консультацию
Клиника выглядела роскошной и преуспевающей — евроремонт, деревья в кадках, дорогие машины около входа…
— В сущности, три тысячи долларов за подобную операцию вместе с предварительным обследованием — это не так уж и дорого, ведь речь идет о самом драгоценном, о здоровье! По нашей методике в мире работают еще только два центра — в Лос-Анджелесе и Лондоне. Эти операции требуют дорогостоящего импортного оборудования, поэтому и цена так высока. За границей подобная операция обходится в десять раз дороже.
Врач оценивающе оглядел пациентку. Потертая кожаная куртка и видавшие виды джинсы внушали сомнения в ее платежеспособности.
— Я достану деньги, — твердо произнесла женщина.
— Хорошо, тогда назначим день операции, — кивнул врач. — У меня очень, очень плотный график…
Полуподвальное помещение бара «Релакс» сверкало цветными мигающими огоньками. Катя нерешительно остановилась на пороге. Несколько пар глаз с любопытством уставились на нее. Понятно почему — ведь она была единственной белой в .этом помещении. Когда-то она чувствовала себя привычно среди черных.
Но не здесь. Почему-то не здесь.
Белая посетительница неуверенно приблизилась к стойке.
— Что-нибудь выпить, пожалуйста.
Оглянулась по сторонам: черные лица безразлично отвернулись, иностранная речь вновь зазвучала над столиками, загремела музыка. В полумраке бара отыскать среди десятка неотличимо схожих людей Даниеля казалось невозможным.
— Мне нужен Даниель, ты его знаешь? — спросила Катя бармена.
В голосе ее зазвучали повелительные нотки — таким тоном она обычно разговаривала в Луанге с торговцами на рынке и обслугой в магазинах. Тоном белой женщины, имеющей право на уважение уже только потому, что она белая…
Но бармену, видно, был чужд этот тон. В этой стране было столько белых, что светлый цвет кожи теперь не вызывал у него должного уважения. Он небрежно кивнул подбородком на столик неподалеку.
Отхлебнув мартини. Катя слезла с высокого стула возле стойки и близоруко прищурилась в темноту.
— Даниель? — спросила она неуверенно. Как ни странно, Даниель мгновенно узнал ее.
— А, Катя! — улыбнулся он. — Что ты здесь делаешь?
— Тебя ищу. У меня к тебе важное дело…
— Садись, я скоро освобожусь. — Даниель был как-то странно, не по-московски приветлив.
Вскоре они остались одни, и Катя, волнуясь, приступила к рассказу.
Однако жалостливая история про работу
— Знаешь, Катя, я ведь в долг никому не даю. Работа такая, — протяжно, совсем по-русски вздохнул он.
Катя понурилась. Она знала, она предчувствовала провал! Неудачи преследуют ее, точно разгневанные Эринии.
Они настигают ее, жалят, лишают последней надежды. Вот и сейчас…
— А если я отработаю? — осторожно спросила она. — Ты же знаешь, на меня можно положиться… Ведь тогда, шесть лет назад, я тебя не подвела.
Даниель горячо закивал.
— Да-да, я помню. Тогда ты сделала все хорошо. Но и работа, согласись, была нетрудной, да и сумма небольшой. Большая сумма требует большой работы, маленькая — соответственно, маленькой…
— Что я должна делать? — с готовностью отозвалась женщина.
Даниель расслабленно откинулся на стуле. Он сидел широко расставив колени, будто расползаясь по сиденью — типичная поза африканцев. Его рука со светлой ладонью опустилась в карман и выудила оттуда сотовый телефон.
— Бабо, это ты? — небрежно бросил он в трубку и залопотал что-то на чудном булькающем наречии.
Катя сидела ни жива ни мертва. Только бы он поверил ей, она готова на любое дело! Она сделает все, что он попросит!
Наконец Даниель сунул телефон в карман, довольно улыбаясь.
— У меня в Пакистане, в Исламабаде, есть один хороший друг, земляк, — начал он издалека. — Его зовут Бабо, «дедушка» по-нашему. Мой земляк бизнесмен, у него очень большое дело. Если бы ты согласилась привезти мне весточку от него, я был бы очень доволен и, конечно, помог бы тебе.
— Весточку? — Катя непонимающе нахмурилась.
— Весточка будет не очень большая, — объяснил Даниель. — Несколько килограммов.
— Я согласна.
Только выйдя из бара. Катя наконец в полной мере осознала, что ей предстоит. Ей предстоит через несколько границ провезти тысячи доз, тысячи человеческих смертей в обмен на несколько зеленоватых купюр. И она согласилась на эту смертельную опасность почти задаром. Пакистан — мусульманская страна, а мусульмане, как известно, за распространение наркотиков карают смертной казнью.
Женщина опустилась на заметенную снегом скамейку возле безымянной церквушки и беззвучно, как она научилась в последнее время, заплакала. Выбора у нее не было.
Вскоре добрый Даниель выдал ей тысячу долларов в счет гонорара и обещал еще две, когда она вернется с товаром. На руках у Кати образовалась огромная по украинским меркам сумма. С такими деньгами она сразу же почувствовала себя более уверенно.
В посольстве Республики Нгола в Москве ей сказали, что она с дочерью в любое время может выехать к мужу. Катя тут же приобрела два билета до Луанги на рейс голландской компании КЛМ через Амстердам с открытой датой вылета — для себя и для дочери.