Короли алмазов

Терри Каролин

Одним прыжком Мэтью преодолел разделявшее их расстояние и грубо схватил ее за плечи.

— Что значит для вас Венаблс? Насколько близок он вам? Настолько? — и Мэтью прижал ее к своей груди так, что его губы оказались всего в дюйме от ее губ.

Сердце бешено застучало у нее в груди, когда, помимо ее воли, притягательная сила его тела подействовала на нее. Неожиданно ей захотелось расслабиться в его объятиях и ощутить вкус его губ, жестких и требовательных, на своих губах. Благоразумие восторжествовало, и резким движением она высвободилась.

— Ближе, — с вызовом бросила она. Гораздо ближе. — И тут она вспомнила Изабель. — Хотя, — и здесь Энн точно скопировала

тон Изабель и ее язвительное, игривое выражение, — предполагается, что мне неизвестно, что происходит между мужчиной и женщиной в постели.

Скрипнув зубами, Мэтью отступил назад. В его глазах было столько гнева и отвращения, что Энн сначала испугалась, потом в ней вспыхнула надежда.

— После того, что я сказала, вы, вероятно, уже не захотите жениться на мне? — предположила она.

— Я женюсь на тебе, Энн, по многим причинам, — мрачно ответил он, — не последней из которых является желание научить тебя хорошим манерам и тому, как следует леди вести себя. Начало июня тебя устроит?

— Не слишком ли скоро?

— Я должен как можно скорее вернуться в Кимберли.

— В Кимберли! — Этот аспект своего замужества Энн не учитывала; она и не подумала, что ей придется уехать так далеко от дома. — Я, наверное, сразу не поеду с вами. Я подожду, пока вы купите дом для нас.

Мэтью улыбнулся. Он окинул взглядом роскошную комнату, потом посмотрел через окно на прекрасный английский парк и подумал об уродливом приземистом доме среди пыльного Кару.

— Я купил дом.

— Но нам нужны слуги, много слуг, — сказала Энн, отчаянно подыскивая отговорку.

— В Кимберли нет недостатка в рабочих руках. — И опять Мэтью улыбнулся почти сатанинской улыбкой.

— Ах так, в таком случае нам больше нечего обсуждать. — Энн решительно позвонила в колокольчик, и на этот сигнал сразу явились герцог и герцогиня.

— Свадьба состоится шестого июня, — сообщил им Мэтью. — Все расходы я беру на себя и, — здесь глаза Мэтью опасно сверкнули, — я хочу сам устроить прием.

— Как вам будет угодно, — ответил герцог.

«Как странно, — подумала герцогиня. — Временами Мэтью ведет себя очень непонятно. Зачем ему беспокоиться о приеме?»

— Я навещу вас в Лондоне, — сказал Мэтью, но когда он направился к двери, Энн заговорила вновь.

— Я согласна выйти замуж за Мэтью, но при одном условии.

Мэтью и герцог с герцогиней молча уставились на нее. Энн испугалась своей смелости, но решила до конца использовать эту уникальную возможность, свой единственный момент власти.

— Я не выйду замуж за Мэтью, если вы не позволите Джейн выйти замуж за мистера Брюса.

— Брюса! Этого нищего школьного учителя!

— Джейн любит его, и ему необязательно навсегда оставаться сельским учителем. Вы можете использовать свое влияние, чтобы найти ему более почетную должность. И, — она бросила на Мэтью ядовитый взгляд, — воспользуйтесь деньгами мистера Брайта, чтобы дать Джейн хорошее приданое.

— Что скажут люди? — простонал герцог.

— Мы могли бы устроить очень скромную свадьбу здесь, в имении, — предложила герцогиня. — Никто не обратит на нее внимания после этой шумихи вокруг Энн.

— Хорошо, — неохотно согласился герцог.

Лицо Энн осветилось счастливой улыбкой, а Мэтью задумчиво смотрел на нее. У его маленькой невесты, оказывается, более твердый характер, чем он предполагал.

Глава четырнадцатая

На той же неделе семья Десборо переехала в Лондон, и для Энн начались томительные примерки платьев, визиты и приемы и бесконечные обсуждении прически,

списка приглашенных и меню. Мэтью регулярно навещал ее; чаще с Николасом, который постепенно поправлялся после своей таинственной болезни. Однако Мэтью редко искал общества своей невесты. Энн убеждала себя, что она рада тому, что ей не приходится терпеть его неприятное присутствие, но на самом деле она была обижена его безразличием. Иногда всего лишь из чистого любопытства она забиралась на балкон в бальном зале и наблюдала за его приготовлениями к свадебному приему.

Мэтью все внимание уделял фонтану, который устанавливали по его распоряжению. Бальный зал в городском доме Десборо был огромным, и Мэтью распорядился установить фонтан у задней стены, как раз напротив главного стола, откуда сверкающие струи могли видеть почти все гости. Энн отметила, что Мэтью привык все делать по первому разряду; фонтан был огромный, с глубокой чашей из резного камня и высокими струями воды. Этот проект захватил Мэтью целиком; он часами наблюдал за работой, а когда фонтан был готов, часто включал его и сидел, любуясь каскадами воды, и на его губах блуждала странная улыбка. Удивительно, что он посвящал столько времени подготовке приема и установке фонтана. Казалось, что он придавал особое, таинственное значение свадьбе, как будто в этом событии воплощались мечты всей его жизни. И все же Энн считала, что женитьба на ней не могла быть причиной столь сильных чувств. Единственный раз она видела теплоту в его взгляде, когда Мэтью улыбался Николасу, и она невольно подумала, улыбался ли он так же Изабель.

Через несколько дней после возвращения в Лондон Мэтью принес Энн обручальное кольцо. Он организовал целую официальную церемонию и надел ей его на палец в присутствии всей семьи. У всех невольно вырвался возглас восхищения, потом наступила мертвая тишина, пока все смотрели на кольцо. Энн повернула руку так, чтобы свет упал на центральный камень, и массивный белый бриллиант чистой воды вспыхнул радугой красок.

Уголком глаз Энн заметила, как лицо Изабель на мгновение исказила судорога зависти. Значит, ее предположение, что Изабель не хотела, чтобы она выходила замуж за Мэтью, было верно. В таком случае, решила Энн, нужно разыграть на публике состояние непередаваемого блаженства. Она повернулась к Мэтью с самой очаровательной своей улыбкой, но он не смотрел на нее — он тайком наблюдал за реакцией присутствующих в зале.

Он видел, как герцог Десборо переминается с ноги на ногу и не смотрит на него, и понимал, что сейчас его светлость чувствует себя таким же униженным, как он сам когда-то в юности.

Он также заметил и оценил зависть Изабель, но больше всего он наблюдал за Фредди. Его брат нервничал и выглядел бледным и усталым, озирался по сторонам, как будто ожидал увидеть привидение. Мэтью усмехнулся. Фредди осталось недолго ждать. День свадьбы станет для него днем расплаты.

Наконец этот день наступил. Чемоданы Энн были набиты приданым, достойным принцессы: платья повседневные и платья вечерние, платья для балов и костюмы для верховой езды, дорожные костюмы, туфли и босоножки, шляпы и чепчики, нижнее белье — и все это в больших количествах. Ее новая горничная Генриетта пришла, чтобы одеть ее к свадьбе. Эта девушка, которую Энн едва знала, должна была стать единственным человеком из дома, кто поедет с ней на алмазные рудники. В белых чулках и в новом нижнем белье, представляющем собой комбинацию сорочки и панталон и обеспечивающем красивое облегание узкого платья — Энн стояла неподвижно, пока на нее надевали белый шелковый подвенечный наряд.