Короли алмазов

Терри Каролин

— Не очень. Я не хочу ехать в Бостон, я хочу поехать с тобой.

— Дорогая, ты не можешь поехать со мной, — со вздохом сказал Корт. Он боялся расстаться с дочерью, но опасность, угрожавшая иностранцам в Трансваале, пугала его не меньше, иначе он взял бы Тиффани с собой.

— Я не хочу в Бостон! — закричала Тиффани, топая ногой. — Не хочу! Не хочу!

— Ну, хорошо, хорошо. — Корт обнял ее и прижал к себе; он не выносил вида ее слез. — Ты можешь проехать со мной часть пути — до Англии,

или даже до Кейптауна. Но я не могу взять тебя в Преторию, пойми это.

— Ладно. — Добившись своей цели, Тиффани сразу успокоилась. Она сможет поспорить из-за поездки в эту самую Преторию потом. Глядя на озабоченное лицо отца, она видела, что он раскаивается, что расстроил ее. — Расскажи мне о маме, — попросила она с самой очаровательной своей улыбкой.

— Ты уже слышала эту историю тысячу раз, — воскликнул Корт. — Больше рассказывать нечего.

— Тогда расскажи мне ее еще раз, — настаивала Тиффани.

Корт вздохнул и сел рядом. Его история была чистым вымыслом, и беда была в том, что Тиффани помнила все подробности лучше, чем он.

— Твоя мама родилась в Англии, — начал Корт, — в благородной, знатной семье, одной из самых известных в стране. Они жили во дворце в провинции. Дворец был окружен рвом, через который был переброшен мост, а сам дворец был богато обставлен и украшен.

— Как у принцессы, — подсказывала Тиффани.

— Почти как у принцессы, — осторожно соглашался Корт. — Но потом произошла трагедия. В семье случилась ужасная ссора, и твоя мама со своими родителями должна была бежать в чужую дальнюю страну, где им пришлось жить значительно хуже, потому что они обеднели.

— Куда они поехали?

— В Африку, в город, который называется Кейптаун.

— И мама ходила босиком и в лохмотьях?

— Не совсем, но платья у нее были старые и поношенные. Потом случилась еще одна ужасная трагедия, когда внезапно умерли ее мама и папа, оставив твою маму совсем одну без гроша в кармане.

— От чего они умерли? — спросила Тиффани, отлично зная ответ.

— От оспы, — Корт с улыбкой вспоминал теперь тот первый раз, когда Тиффани задала этот вопрос, и как он отчаянно искал ответ.

— И тогда ты нашел ее?

— Да. Я жил в Кимберли на алмазных копях и приехал в Кейптаун по делам. Однажды солнечным утром я ехал по Аддерли-Стрит и увидел прекрасную девушку, стоящую на углу улицы.

— Расскажи, какая она была. — Тиффани перевела взгляд на портрет, стоявший на пианино.

Корт проследил за ее взглядом, и его смущение усилилось. Недоверие, с которым Тиффани восприняла известие, что у него нет ни одного изображения ее матери, заставило Корта предпринять по всем галереям Нью-Йорка поиски портрета, который походил бы на выдуманный им образ.

— Она была невысокая и стройная, с длинными

темными волосами. Когда я подошел ближе, то увидел, что у нее огромные фиалковые глаза и длинные черные ресницы.

— Как у меня?

— Совсем как у тебя, — подтвердил Корт. — На ней было голубое платье, и она была очень грустная.

— Потому что она не могла найти работу, и у нее не было денег, чтобы купить еду, — воскликнула Тиффани, — но ты посадил ее на лошадь и увез ее и подарил ей шелка, меха и бриллианты.

— Что-то вроде этого.

— Я думаю, это самая романтичная история, какую я когда-нибудь слышала, — серьезно сказала Тиффани. — Когда мы поедем в Англию, мы сможем, навестить маминых родственников.

— О, нет! — поспешно возразил Корт. — Я не представляю, где они живут.

— Ты можешь узнать, папа.

— Я даже не знаю их фамилии, — отчаянно импровизировал Корт. — Твоя мама не захотела мне сказать.

— Значит, ты знаешь только ее имя. Это было очень красивое имя, правда!

— Да, — медленно произнес Корт. — Очень красивое.

— Какое же?

— Ты же знаешь, какое… — начал Корт. Он отвел взгляд. — Алида, — тихо сказал он.

— Алида, — повторила Тиффани. Она взяла портрет и прижала его к груди. — Если не возражаешь, папа, я возьму маму с собой в постель, и мы возьмем ее портрет в Англию и Африку. Может быть, кто-нибудь помнит ее.

Когда за девочкой закрылась дверь, Корт закрыл лицо руками. Своим рассказом он хотел снять ее боль и надеялся, что Тиффани скоро перерастет свое детское любопытство, в противном случае ему придется отвечать на еще более сложные вопросы, когда она станет старше.

Глава вторая

Корт прибыл в Кейптаун в конце марта, и удивительно, что одним из первых, кого он встретил, оказался человек, которого он приехал спасать: человек, который, как все считали, находился в тюрьме Претории. Джон Хейс Хаммонд.

Выяснилось, что Хаммонд заболел дизентерией, и Барни Барнато использовал все свое влияние, чтобы его выпустили на поруки. Это было большим успехом, заверил Хаммонд Корта: ведь он был одним из четырех главных обвиняемых по делу о Комитете реформ.

Более того, Хаммонда, казалось, нисколько не беспокоила собственная судьба. Он с юмором рассказывал, как Нелли Джоэл, жена племянника Барни, Солли, обычно приезжала в тюрьму, спрятав под шляпкой сигары, а под платьем пару уток, тогда как Натали Хаммонд контрабандой проносила длинные болонские сосиски, обмотав их вокруг талии.

Корт был в растерянности. Приехав в такую даль, чтобы спасти своего соотечественника, он нашел Хаммонда загорающим в Кейптауне и с юмором рассказывающим о буйном веселье в тюрьме Претории.