Короли и капуста (сборник)
Шрифт:
– Скорее всего, вы найдете доктора Грегга в гостинице, – сказал консул. – Вы увидите ее сразу, как только выйдете за дверь – это такое двухэтажное здание с балконом, там еще рядом апельсиновые деревья.
Гостиница де лос Экстранхерос, напоминавшая скорее угрюмый постоялый двор, не пользовалась особенным успехом ни у жителей Коралио, ни у гостей города. Она стояла на углу улицы Гроба Господня. С одной стороны от гостиницы расположилась рощица апельсиновых деревьев, огороженная каменным заборчиком, таким низким, что высокий человек смог бы без труда его переступить. Стены дома, когда-то аккуратно выбеленные, солнце и соленый бриз с моря за долгие годы раскрасили в сотни различных оттенков. На втором этаже был широкий балкон, в глубине которого виднелась дверь, а по бокам от нее расположились два окна, забранные деревянными жалюзи.
Нижний
36
Бренди – любой коньяк, кроме того, что производится во Франции, в провинции Коньяк.
37
Анисовая водка (исп.).
38
Хорошо! (исп.)
Пока необычный яхтовладелец шагал по узкому тротуару улицы Гроба Господня, единственный постоянный жилец этой затрапезной гостиницы сидел у ее дверей, наслаждаясь легким бризом с моря.
Карантинный врач, доктор Грегг, был еще совсем не старый мужчина – на вид ему можно было дать лет пятьдесят-шестьдесят. Его лицо имело необыкновенно цветущий вид, а такой длинной густой бороды не сыскать было, пожалуй, от Канзаса до самой Огненной Земли. Он получил свое место стараниями департамента здравоохранения в неком портовом городе одного из южных штатов. В том городе очень боялись извечного врага любого южного морского порта – желтой лихорадки, и обязанности доктора Грегга заключались в том, чтобы проверять команду и пассажиров каждого судна, отбывающего из Коралио, на предмет наличия у них первых признаков этого заболевания. Работа достаточно легкая, а жалованье, как для человека, живущего в Коралио, – изрядное. Свободного времени у него оставалось в избытке, и добрый доктор стал подрабатывать обширной частной практикой – пациенты приходили к нему не только из самого Коралио, но и из других близлежащих селений. Тот факт, что он не знал и десяти испанских слов, совершенно ему не мешал – для того, чтобы проверить пульс и получить гонорар, не нужно ведь быть лингвистом. К этому описанию добавьте еще то, что у доктора была одна история, об операции трепанации черепа, которую он порывался рассказать каждому новому знакомому и которую еще ни один человек не дослушал до конца, а также то, что лучшим профилактическим средством он считал бренди, и на этом все наиболее интересные моменты личности доктора Грегга будут исчерпаны.
Доктор сидел на своем стуле, который сегодня он вытащил на улицу, и курил, поглаживая свою бороду Легкое удивление отразилось в его светло-голубых глазах, когда он увидел Смита в его разноцветной и столь необычной для здешних мест одежде.
– Вы доктор Грегг, правильно? – сказал Смит, теребя заколку в форме собачьей головы на своем галстуке. – Констебль… я хотел сказать – консул, сообщил мне, что вы болтаетесь в этом караван-сарае. Меня зовут Смит, и я прибыл на яхте. Совершаю круиз в этих краях, просто так – поглядеть на обезьян и ананасы. Давайте-ка, док, зайдем внутрь и выпьем. Эта забегаловка выглядит не ахти, ну да, надеюсь, у них найдется, чем нам промочить горло.
– Я с удовольствием составлю вам компанию, сэр, но пить не буду, разве только пригублю немного бренди, – сказал доктор Грегг, быстро вставая со стула. – По моему мнению, в здешнем климате просто необходимо ежедневно принимать рюмочку-другую бренди в качестве профилактического средства.
Они уже собирались войти
Доктор Грегг пощупал его пульс и спросил:
– Ты что, заболел?
– Mi mujer esta enferma en la casa, – сказал человек, таким образом пытаясь сообщить на единственном известном ему языке, что его жене плохо и что она лежит сейчас в их крытой пальмовыми листьями хижине.
Доктор выудил из кармана своих брюк горсть каких-то капсул, заполненных белым порошком. Из нее он отсчитал десять штук в протянутую руку туземца, после чего наставительно поднял указательный палец.
– Принимать по одной, – произнес доктор, – каждые два часа. – Затем он поднял два пальца и выразительно потряс ими перед лицом туземца. После чего вытащил свои часы и дважды обвел пальцем вокруг циферблата. Затем опять сунул два пальца прямо под нос пациенту.
– Два, два, два часа, – повторил доктор.
– Si, Se~nor [39] , – печально ответил туземец.
Он вытащил из своего кармана дешевые серебряные часы и вложил их в руку доктора.
– Моя приносить, – сказал он, мучительно борясь со своими скудными словами английского языка, – другой часы завтра.
После чего уныло побрел прочь со своими капсулами.
– Крайне невежественная нация, сэр, – сказал доктор, засовывая полученные часы себе в карман. – Он, кажется, понял мои указания о том, как следует принимать лекарство, в том смысле, что я требую гонорар. Ну это ничего. Так или иначе, он должен был мне заплатить. Однако вероятность того, что он принесет вторые часы, крайне незначительна. Нельзя верить решительно ничему из того, что обещают эти люди. Ну а теперь не выпить ли нам наконец по рюмке? Как вы прибыли в Коралио, мистер Смит? Я не слышал, чтобы в течение последних дней здесь были какие-нибудь еще суда, кроме «Карлсефина».
39
Да, господин (исп.).
Они присели к безлюдной барной стойке, и Мадам, не ожидая от доктора заказа, извлекла и поставила перед ними какую-то бутылку. На этой бутылке пыли не было.
После того как они выпили по два раза, Смит сказал:
– Так вы говорите, док, что на «Карлсефине» не было пассажиров? Вы в этом уверены? Кажется, на берегу говорили, что на борту было пару человек.
– Они ошиблись, сэр. Я поднимался на судно и лично осмотрел всех, кто был на борту, – я всегда провожу медицинское обследование на предмет выявления первичных симптомов желтой лихорадки. «Карлсефин» отправится, как только примет на борт груз бананов, вероятно, сразу на рассвете завтра утром, а все формальности были улажены уже сегодня. Нет, сэр, там не было никаких пассажиров. Как вам нравится этот трехзвездочный коньяк? Месяц назад одна французская шхуна доставила на берег две лодки, полностью нагруженных бутылками. Готов спорить на свою шляпу, что при этом в казну славной республики Анчурия не поступило ни цента таможенных пошлин. Ну, раз вы не хотите выпить еще по одной, давайте выйдем на улицу и немного посидим в холодке. Ведь нам, изгнанникам, совсем нечасто выпадает случай поговорить с кем-то из внешнего мира.
Доктор доставил на улицу еще один стул для своего нового знакомого, после чего они оба удобно расположились в тени.
– Вы человек светский, – сказал доктор Грегг, – много путешествовали, у вас огромный жизненный опыт. С точки зрения морали, а также, без сомнения, объективности, компетенции и профессиональной этики, ваше мнение имеет немалую ценность. Я был бы рад поделиться с вами рассказом об одном случае, по моему мнению, совершенно уникальном в истории медицины.
Около девяти лет назад, когда я практиковал в своем родном городе, меня пригласили к больному, у которого был ушиб черепа. Я сделал заключение, что осколок кости надавливает на мозг и что необходима хирургическая операция под названием трепанация черепа. Однако ввиду того, что пациент был человеком богатым и с положением в обществе, я пригласил для консультации еще и доктора…
Смит поднялся со стула и с извиняющимся видом мягко похлопал доктора по плечу.
– Послушайте, док, – сказал он торжественно, – я действительно хочу послушать вашу историю. Она меня очень заинтересовала, и я не хочу пропустить ее окончание. Уже по тому, как она начинается, я вижу, что это настоящая конфетка, и, если, конечно, вы не против, я собираюсь изложить ее на следующем же заседании медицинской ассоциации Барни О’Флина. Но у меня есть здесь пара дел, которыми я должен безотлагательно заняться. Как только я с ними покончу, сразу же вернусь к вам и дослушаю вашу историю – хорошо?