Короли и пешки
Шрифт:
— отпустить? — С надеждой в голосе, предположила Саша.
— а тебе есть куда идти? — Приподнял брови Михаил, скептически глядя на грязную свалявшуюся шерсть.
— ну… в общем… да. — Последнее слово собака попыталась произнести уверенно, но этому помешал сорвавшийся на писк голос.
— так я и думал. — Удовлетворенно подвел итог разговору молодой офицер, и погрузился в тяжелые раздумья.
С одной стороны, этому синтетику Михаил ничего не должен, если конечно не успел ничего наобещать в пьяном бреду. Можно было бы прямо сейчас открыть дверь, и вежливо попросить покинуть жилище, и
Направив на гостью наруч, лейтенант обратил внимание на вспыхнувший желтый экран. С самого начала следовало проверить маркер незнакомого синтетика, но после сна, мысли все еще текли не достаточно быстро, и вещи кажущиеся очевидными в другое время, просто ускользали от внимания.
— так… сейчас ты отмоешься, мы поедим, а потом уже решим, что с тобой делать. — Хлопнув ладонями по коленям, распорядился Михаил, и копируя интонацию капитана Громова добавил. — Возражения есть? Возражений нет.
Шокированная таким напором Саша, только беззвучно открывала и закрывала рот, и даже не сопротивлялась, когда человек запихнул ее в душ, и включил воду.
Оставив собаку отмокать под струями теплой воды, лейтенант забежал на кухню, что бы поставить кипятиться чайник, и достал пару упаковок лапши быстрого приготовления. Зачем он вообще начал возиться со своей случайной знакомой, молодой офицер и сам не знал, как и не представлял, что будет делать дальше. Оставалась надежда, что ответ на этот вопрос, позже придет сам.
Во время водных процедур, (затянувшихся на три четверти часа), в голову Михаила пришла идея, вполне его устраивающая, и при исполнении, не требующая принятия сложных решений. Ведь он всего-лишь практикант, и должен делать то, что прикажет командир-куратор… вот пусть капитан и разбирается, как поступить с бездомной собакой-синтетиком. А пока, она может пожить в квартире, благо много места не занимает, да и в присмотре не нуждается.
Настоящий цвет шерсти у Саши, оказался светло рыжим, на спине и боках переходя в золотой, а на голове и хвосте становясь почти красной. Девушкой она оказалась неразговорчивой, и неприхотливой, (лапшу из миски съела, не проронив ни звука, и не оставив ни капли). На просьбу где ни будь полежать и не мешать, пока хозяин жилища приводит квартиру в пристойный вид, отреагировала спокойно, просто забившись в угол на кухне.
Михаил спешно разложил вещи из коробок по предназначенным для них местам, (разбросал по углам, устроив одному ему понятный хаос), а затем решил сходить в магазин, что бы купить нормальной еды. Сашу с собой было решено не брать, так как собака могла попытаться убежать, а искать ее по всему «серому городу», желания не было.
Что из себя представляет «нормальная еда», в понимании вчерашнего студента, пусть он и учился в военизированном учреждении? На первом месте идут мясные шарики в тесте, в простонародье именуемые «пельмени», а сразу за ними идут макароны с тушенкой и яичница. На что-то более изощренное, у молодого офицера не хватило ни воображения, ни умений.
Со всеми заботами, день пролетел незаметно. Второй прием пищи совпал по
Перед отходом ко сну, Михаил объявил, что завтра Саша вместе с ним отправляется на работу, после чего из коврика и своей куртки, соорудил временную лежанку. Уже скрываясь за дверью спальни, он услышал всего одно слово, произнесенное тихим неуверенным голосом:
— спасибо.
Алексей шел по коридору к своему кабинету, изредка кивая на приветствия сослуживцев. Покрасневшие глаза и осунувшееся лицо, намекали на бессонную ночь, которая была заполнена мысленными метаниями и рассуждениями с попыткой анализа. Предложение Андрея Борисовича, было слишком выгодным и желанным, что бы от него отмахнуться, но с другой стороны, все не могло быть столь просто… где-то крылся подвох, в лучшем случи уравновешивающий все возможные блага, если не перевешивающий их.
«а может быть это я такой параноик, который ищет „второе дно“, там где его попросту нет?».
Вопрос заданный самому себе, так и остался без ответа, так как в этот момент створка двери отъехала в сторону, открывая взгляду капитана интереснейшую картину:
— и знать ничего не хочу. — Заявил Громов, переступая порог.
На полу, придавленный тушей Шерхана, лежал лейтенант Белов, безуспешно пытающийся дотянуться до парализатора, а в дальнем углу, вжавшись в стену, сидела рыжая собака, которую с абсолютно невозмутимым видом сторожила Багира.
Обозрев разрушения, нанесенные скоротечным сражением, (сдвинутый стол и перевернутое кресло), Алексей приложил ладонь протеза правой руки к лицу, и почувствовав приятную прохладу металла на коже, с сожалением был вынужден констатировать, что все это не сон. Два глубоких вдоха и медленных выдоха потребовалось, дабы загнать вглубь сознания раздражение, готовое в любой момент перерасти в натуральную ярость. Произнесенные приказы, в наступившей после появления командира тишине, прозвучали словно старая аудиозапись:
— Шерхан, мы отправляемся на боевую операцию. Лейтенант Белов и Багира, остаетесь в отделении и ждете новостей, а заодно и приберетесь здесь.
Прицепив на штаны комбинезона набедренные кобуры с парализатором и электрошокером, Капитан надел черный жилет укрепленный дополнительными железными вставками, и взял в руки шлем. В очередной раз окинув взглядом кабинет, только покачал головой и более не оборачиваясь, вышел в коридор, не сомневаясь в том, что тигр пойдет следом за командиром.
Пятнадцать минут спустя, со служебной стоянки отделения «СКИБ», вырулили четыре фургона с эмблемами фирм по доставке мебели, наклеенными на бока машин. Каждое транспортное средство, (вместившее в себя по десятку оперативников, и синтетиков), направилось по своему адресу в «белом городе».
Штурм всех укрытий наркоторговцев, во всем гигаполисе, должен был начаться одновременно. Командование полиции, «СКИБ», а так же пехоты, старались как можно незаметнее стянуть силы на позиции, не привлекая внимания обывателей, но не смотря на все усилия, с раннего утра в воздухе чувствовалось напряжение, а спешащие на свои рабочие места горожане, постоянно нервно оглядывались.