Короли Италии (888-962 гг.)
Шрифт:
Для того чтобы сохранить благорасположение магнатов, правители во многих случаях не жалели для них даров, уступок и привилегий. Гвидо и вслед за ним Ламберт следовали этой тактике с особой осмотрительностью, очевидно, не желая опустошать казну и способствовать чрезмерному росту благополучия своих подданных, и без того излишне могущественных. Епископы, которые сыграли роль первостепенной важности в избрании Гвидо и поддерживали его правление, также получили весьма скромные дары. Самый крупный дар от короны получил в 889 году Зенобий из Фьезоле: поместье и «леса». Другим пришлось довольствоваться меньшим — несколькими церквушками и подтверждениями прав на то, что у них уже было. Сведения об уступках епископу Модены, сделанных в 891 году, выделяются на общем фоне, однако существует свидетельство о
В отличие от Гвидо и Ламберта, Беренгарий I продемонстрировал неслыханную щедрость. Сначала он уступил епископу Мантуи всю прибыль от налогов с города и порта, а также от налогов на продажу продуктов во всем графстве и доход от чеканки монеты. Став единоличным правителем, он сперва ограничился подтверждением всех уступок Гвидо и Ламберта и предоставлением налоговых льгот. Позже, узнав об условиях существования города Бергамо под игом собственных графов и под угрозой нападения венгров, он передал епископу права графа, включая право сбора налогов. Впрочем, это была временная мера, поскольку и через несколько лет в этой местности оставались графы: сначала Суппон, а затем Гильберт, глава старой династии.
Епископ Тревизо, в распоряжении которого уже находилась треть прибыли от налогов с города и порта, а также треть доходов от чеканки монеты, получил от Беренгария и остальные две трети. Епископ Кремоны был освобожден как от выплаты налогов, которые казна должна была получать с города и в его округе на протяжении трех миль, так и от подчинения королевским чиновникам. Таким образом, Кремона полностью переходила в распоряжение епископа, которому оставалось лишь получить титул графа[14].
Гуго положил начало существованию в государстве правовой и налоговой базы, с помощью которой ему, по крайней мере, отчасти удалось добиться поставленной цели. Эта система просуществовала на протяжении всей эпохи Оттонов.
Поднявшись на трон, новый король вступил во владение тем имуществом короны, которое пощадила расточительность его предшественников. Бессмысленно пытаться анализировать общий состав этого имущества, поскольку в сохранившихся документах упоминаются лишь отдельные владения и блага, которые доставались от короны новому владельцу[15].
Гуго был первым — и единственным — среди этих королей, кто различал свое личное имущество и достояние короны. Народная молва приписывала ему обладание несметным богатством: приехав в Италию, он сохранил свои вотчинные владения в Провансе. Хотя впоследствии он передал значительную часть своего имущества церквам, монастырям, родственникам в Провансе, та часть его владений, которую он передал по завещанию племяннице Берте, составляла более двадцати вилл.
В новом королевстве Гуго накопил не менее значительные владения вкупе с имуществом, которое он унаследовал от матери, Берты Тосканской, и конфисковал у Ламберта и Бозона[16].
Личным имуществом, как и достоянием короны, судя по всему, распоряжался камерарий (camerarius), ставший одной из главных фигур в государстве. Помимо управления имущественной базой он взыскивал прямые и косвенные налоги, взимал денежные штрафы и те подати, которые впоследствии стали называть оброком, а также следил за расходами двора и государства.
Неспроста единственные дошедшие до нас имена камерариев восходят ко временам правления Гуго: эту должность занимал Иоанн в 942-м, Гуго в 947 году, Гизульф, который появился в администрации при Гуго и Лотаре и сохранил должность при Беренгарии II и Оттоне I. Неизвестно, сколько времени это место занимал некий Кельзо, упомянутый в документе от 988 года (где речь шла о его вдове и детях), поскольку должность Гизульфа унаследовал его сын Айральд[17].
Личное имущество и достояние короны, как правило, различались и в делах упоминались с использованием
Вполне логично, что сокращение отчуждаемого короной имущества сочеталось с методичным восстановлением старинных прав и привилегий государственного аппарата. Этот процесс сопровождался планомерным и скрупулезным выявлением всех податей и налогов, которые должны были поступать в королевскую казну, составлением соответствующих описей, служивших основой для деятельности камерариев и их помощников. Заметим в скобках, что эти инвентарии послужили одним из источников для составления знаменитого «Права города Павии» (Honorantie civitatis Papie), по которым можно в общих чертах восстановить таможенную систему государства и схему организации ремесла и торговли Северной Италии с IX по XI век.
«Право города Павии» является свидетельством тому, что золото в королевскую казну поступало не из частных или государственных земельных владений, а в виде денежных штрафов, податей, таможенных пошлин и всех тех прямых и косвенных налогов, которые в любые времена изобретала и приумножала фантазия правителей.
Впрочем, не нужно забывать о том, что период правления королей Италии совпал со временем крупнейших набегов венгров. Это был период катастрофического упадка в экономике, когда были использованы все накопленные за мирную каролингскую эпоху резервы. Северная Италия лежала в руинах. Это было время глубокого социального и политического переустройства, результат которого сказался в недалеком будущем.
Противостояние набегам венгров должно было стать (но не стало) основным направлением военной политики итальянских королей, которые ограничились сражениями друг с другом, и, говоря откровенно, сражались они без особого ожесточения. Неизвестно, существовала ли во времена Гвидо, а затем Рудольфа, Гуго и Беренгария II должность «графа войска» (comes militiae), упомянутая в документах первых лет правления Беренгария. Впрочем, какие обязанности должен был выполнять занимавший эту должность человек, также неизвестно[19].