Короли серости. Том 2
Шрифт:
Дети иммигранта переглянулись. Вера посмотрела на Эмму.
— Нам нужна будет твоя помощь, — сказала она. Эмма кивнула. Уж это ей было очевидно.
— Я останусь здесь, — сказал Саргий. — С полковником. Мы попытаемся… попытаемся сделать хоть что-нибудь.
— Я знаю, — ответила Эмма. — Спасибо тебе.
Она взобралась на катер самой последней. Томми завёл двигатель. Они отплыли. Когда мессия, полковник и иммигрант превратились в одну маленькую чёрную точку позади, Эмма вошла в рубку и спросила:
— Ты знаешь, как нам найти его?
— Конечно. Река всегда
Чем дальше они шли, тем чаще встречали остатки прошлого мира, поглощаемого Эдемом. Люди, застывшие в разных позах, со ртами, разинутыми от ужаса — все они превратились в напоминания о старом укладе существования, полного страданий. Будущее, полное бесконечного счастья, в котором возвращаются мёртвые любимые, превращало их последние минуты в бесконечный кошмар, от которого нельзя было очнуться.
Эмма посмотрела на команду, её сопровождавшую. Они видели все знаки с самого начала: и всё равно последовали за обещанием о лучшем завтрашнем дне, в котором никому не придётся ничего терять.
Полковник предупреждал её. «Не будет вообще ничего. Точнее, только ничего и будет». Его уверенность, что Освободитель предложит избавление от бесконечной смерти, затмила видения Эдема, который в ответ говорил о бесконечной жизни. Как оказалось, это было одно и то же.
Мертвецов не воскресить. Прошлого не вернуть — пусть Бог своими действиями и пытался убедить в обратном.
— Я до сих пор не могу поверить, что он ушёл, — подал голос Дима, сжимая шлем в руках.
— Володя был лучшим из нас, — убитым голосом произнесла Надя. Вера подошла к ней, внимательно посмотрела ей в глаза и спросила:
— Чем же он был лучше?
— Хотя бы тем, что всегда был готов дать тебе отпор, — со злобой ответила сестра. — Если бы не твои дурацкие бредни про Освободителя, ничего бы этого не случилось!
— Ты за чистую монету приняла всё, что сказал мальчишка? — уточнила Вера. Сложив руки на груди, она заметила: — Мы ведь не слышали версию Валентайна.
— Вера, ты совсем ослепла? — Надя схватила её за плечи. — Ты уже не видишь, что перед тобой?! Оглянись! Ты ради этого собираешься всё бросить?
— Мы с самого начала добивались этой цели! — Вера оттолкнула Надю и воззрилась на братьев. — Искусственный или нет, но Освободитель подарит нам рай. Мы всегда это знали. Ничего не поменялось! Только потому, что какой-то мальчишка, назвавшийся сыном Бога, несёт всякую чушь, мы должны свернуть с нашего пути?
Эмма облокотилась на борт и посмотрела, что на берегу. Там её ожидали перемалываемые голодом Эдема дома и целые семьи, пытающиеся укрыть друг друга от всепоглощающего счастья. Женщина, рухнувшая на землю, толкнула детей вперёд, чтобы у них был шанс сбежать — никто не спасся.
— Никаких переговоров, — жёстко ответил Дима. Он достал меч из ножен, прикреплённых к его поясу. Клинок ярко заблестел, отражая лучи искусственного солнца. — Мы не можем рисковать.
— Уж прости, Дим, — сказала Вера. В руках у неё оказался короткий кинжал. — Решать не тебе. Попробуешь ударить первым: воткну тебе вот этим в бок.
— Ты сможешь
— Кинжал, что тебе сделал Рамиль и мой — они из одного материала. Сааксцы с древних времён создавали оружие, способное разрушать плоть Эдема. Мы думали, что они нам пригодятся, если мы собираемся схватиться с Валентайном и его экзоскелетом.
— Ты пырнёшь меня? — возмутился Дима. — Из-за того, что я запрещаю тебе вести переговоры с капитаном? Он всего лишь королевский убийца! Пусть он встретил Освободителя, пусть он был автором плана по его возвращению — но он всего лишь посыльный! Что он сможет тебе сказать? Что перепутал пару пунктов, поэтому мы вернули сына, а не отца? Да он вообще, судя по всему, память потерял!
— Даже если так, кто лучше него знает, зачем всё это нужно было Освободителю? — парировала Вера. Эмма захихикала, не в силах более выдерживать происходящий абсурд. Стоя к детям иммигранта спиной, она не видела их взглядов, но прекрасно представляла выражения их лиц.
— Что тебе показалось таким смешным? — сказал Дима.
— Да то, что вы отказываетесь признать очевидное, — протянула Эмма. — Мальчишка ведь вам всё сказал, а вы всё ходите вокруг да около. Виктор Валентайн и есть Освободитель.
— Это какой-то бред, — сказала Вера.
— Да нет, как раз его история о том, что он встретил Освободителя в другом мире — полная, дистиллированная чушь. Особенно та часть, в которой Бог поручает ему план, как его вернуть. Или та, в которой он делится регенерирующей кровью, а потом говорит, что ничем не может помочь, ведь все его силы заперли в Эдеме, а сам он стал обычным человеком. Не видите здесь противоречия?
Она повернулась и села на борт, втайне надеясь, что не удержится, упадёт в воду и утонет. Или хотя бы лишится памяти, как в Эдеме.
— Почему ты говоришь все эти вещи? — спросила Вера. Голос её дрожал. — Валентайн не может быть… он не должен быть Богом!
— Мы считали, что он начал нам лгать, когда собрал на миссию по спасению полковника, — промурлыкала Эмма, наслаждаясь каждым словом. Казалось, её тело охватила невероятная лёгкость — будто она избавилась от тайны, которая долго тяготила её душу. — Но он ведь лгал с самого начала. С того момента, когда убедил всех, что пожертвовал собой ради Города. То, что он обманул потом полковника — это так, мелкое хулиганство. Ничто не сравнится с ложью, которую он скормил всем первенцам.
— Но зачем ему это делать? — выступил вперёд Дима. Эмма пожала плечами.
— Как видишь, зачем-то он решил забыть о своей прошлой жизни. Мы можем попробовать это выяснить. А можем умереть от его руки, пытаясь узнать правду. Если хотите поспорить, я ставлю на то, что он убил своего сына.
— Это безумие, — пробормотала Вера.
— Джек рассказывал мне о воспоминаниях, которые выловил из Сети, — сказала Надя. Одно только имя возлюблённого заставило её прослезиться. Взяв себя в руки, она продолжила: — Освободитель и его сын участвовали в войне. В которой воевали с неким Процессом. Освободитель заразился. А потом решил рассказать всем про катер.