Короли соседнего мира

Исаев Глеб Егорович

"Пьяный Вепрь". — Разобрал Андрей надпись под игриво ухмыляющейся клыкастой мордой зверя, намалеванную на темной от времени и дождей жестянке.

— Вот тебе и вепрь… — Вырвалось у озадаченного правителя. Привыкая к новому виду своего такси, осмотрел стоящий перед входом экипаж. Заляпанная потеками грязи, пыльная карета с двойкой пятнистых, непонятной масти лошадей. Спутник, правда, почти не изменился. То же серьезное, чуть добродушное лицо, однако, сейчас оно выражало некоторую озабоченность.

— Поторопитесь, Ваше королевское величество. — Произнес кучер с

высоких козел. — Они возвращаются. Возможно, заметили нас. Нужно уезжать. Немедленно. Возница всмотрелся вдаль. — Не менее десятка…

— Кто? — Крикнул Андрей, распахивая неудобную дверцу экипажа.

— По виду ландскнехты. — Отозвался кучер, взмахнув кнутом. Не дожидаясь, когда король захлопнет дверцу, щелкнули о спины лошадей вожжи. Карета дернулась, затряслась по истертому булыжнику двора.

Выбравшись на проселочную дорогу, экипаж, качаясь и норовя завалиться в глубоких выбоинах, двинулся к виднеющимся вдалеке зарослям. Андреас покрутил головой, пытаясь углядеть, кого так испугался кучер. Не сумел и откинулся на жесткое сидение. Бархат, покрывающий обычный войлок, спасал слабо. От неимоверной тряски зубы начали выстукивать канкан.

"Н-н-афиг надо, т-такой ехать". — Ругнулся вельможный пассажир, прицепил шпагу и накинул слабо спасающий от осенней прохлады плащ. — Лучше уж пешком. Но скорость не уменьшалась. Более того, вскоре дорога пошла под уклон, и лошади понеслись быстрее, уже под крики пытающегося удержать их возницы.

"Тормоза, похоже, никакие". — Андрей поежился, представив, как летит по обшитой светлым шелком кабине. Распахнул дверь и попытался перебраться к слуге. Едва не оборвав перевязь, сумел забраться на узкое сидение, возвышающееся над сводчатой крышей. А кучер, уже стоя, из всех сил тянул вожжи.

— Ну-ка. — Андрей вырвал у него упряжь. Лошади хрипели, задирая морды от разрывающей пасть боли, однако, замедлить ход были уже не в силах. Карета набрала инерцию, и всей своей массой подгоняла обезумевших животных.

— Поздно. — Заорал кучер. — Бросьте, Ваше величество. Нужно прыгать, пока не поздно, прыгать…

— Хрен ты угадал. — Ильин бросил взгляд на дорогу и понял, что послужило причиной бешеной скачки. Позади них, отстав метров на пятьсот, неслась группа всадников. Развивающиеся плащи, надвинутые шляпы. А главное, блестящие в руках шпаги.

— Похоже, они всерьез намерены нас догнать. Эй, любезный, как у вас с нервами? — Вновь поинтересовался он, перекрикивая стук копыт и вой ветра в ушах.

Спутник автоматически отозвался. — Не жалуюсь, — и вздрогнул.

— Не пугайтесь. — Успокоил Андрей, оставляя бесплодные попытки сдержать повозку. — Ничего такого не будет. Нам просто нужно перепрыгнуть на лошадей и обрезать постромки.

Возница замотал головой, выражая сомнение в выполнимости озвученного плана.

— Ну, не пойдешь, так я один… — Прорычал король, ненароком цитируя поэта.

Примерился и в сумасшедшем прыжке сумел оказаться на спине лошади. Вцепился в хлопающую по лицу гриву, прижимаясь к шее скакуна. Под ним словно несущийся вразнос двигатель ходили мышцы животного. Король рванул из-под

спутанного плаща клинок, намереваясь разрубить постромки. Однако то, что актеры в кинофильмах делали легко и просто, в жизни оказалось исполнить куда сложнее. Плохо заточенные грани не желали рубить жесткую кожу.

"Вот она, проза жизни". — Ругнулся наездник, с трудом удерживаясь на трясущейся спине лошади.

Дорога начала медленно поворачивать. В душе возникло отчетливое понимание неизбежности крушения.

Андрей обернулся и увидел, что возница уже исчез со своего пьедестала и, словно бесформенный куль, катится по каменистой обочине. Судя по тому, как его тело швыряет о неровности почвы, шансов остаться в живых у каскадера почти не было.

Лошади неслись дальше, входя в поворот, карета накренилась, колеса оторвались от дороги и конструкция начала заваливаться на бок.

"Пора". — Решилcя Ильин и рванул ворот плаща. Лопнул крючок, тяжелая ткань хлопнула по спине, словно раскрывающийся купол, вырвалась и полетела назад.

— Пошел. — Заорал десантник, сполз на бок и, бешено перебирая ногами, понесся рядом с лошадью, рискуя попасть в жернова мелькающих копыт. Сверкнул налитый кровью, кажущийся невероятно огромным, глаз, и вот уже инерция оторвала Андрея от лошади. А еще через мгновенье ноги заплелись, и он кубарем покатился по сухим зарослям прошлогодней полыни.

В себя пришел, когда стих топот волочащего за собой обломки кареты лошадиного дуэта, и пронеслись следом преследователи. Он открыл глаза и уставился на ползущую по ворсистому стеблю божью коровку. Квелое от осенней прохлады насекомое нехотя раскрыло красно-черную скорлупу, но не улетело, а лишь показало сложенные, словно страховочный парашют, бесцветные крылья.

"На Мазератти похоже", — удивился наблюдатель, изучив принцип раскрытия крыльев насекомого.

"Видно здорово приложило, раз такое в голову лезет. — Сообразил Ильин. — Теперь главное — собрать себя в единое целое. — Он шевельнул рукой. — Нормально". Тело не отозвалось на движение болью. Подвигал конечностями, крутанул шеей.

И уже осмысленно приподнял голову, разглядывая окружающее пространство.

"Поле, или степь. — Хотя какая разница. Главное, никого"…

Встал, испытывая легкую тошноту от бунтующего вестибулярного аппарата.

Глава 8

— Ничего себе, за хлебушком сходил. — Пробурчал венценосец, поднимаясь с земли и огорченно рассматривая нанесенный вынужденной посадкой ущерб. Мало того, что в сумасшедшей скачке потерял плащ, так еще и умудрился сломать шпагу.

"Спасибо хоть не проткнул себе ничего. — Отыскал положительный момент в неприятном событии Андрей, вертя в руке обломок королевского клинка.

— Хотя, так себе железяка, на троечку, — вынужден был признать он. — Могли бы самодержцу и покрепче ножик "спроворить". Однако, припомнив читанный в детстве роман Дюма о приключениях гасконского авантюриста, расставаться с покалеченным клинком не стал. Зябко ежась от порывов осеннего ветра, отряхнул траву с пришедшего в беспорядок гардероба.