Корона и тьма
Шрифт:
Слова были подобраны с хладнокровием, но она видела, как он чуть нахмурился. Эта реплика была не просто вопросом, это был ещё один шаг на поле борьбы, которое она ведёт, скрывая свои намерения.
Артас, как и ожидалось, не ответил сразу. Он взглянул на неё ещё раз, его глаза блеснули подозрением, но сразу же вернулся к спокойному, почти доброжелательному виду.
– Мы оба знаем, леди Катарина, что тьма, что скрывается в этих землях, не имеет простого объяснения, – сказал он, голос его стал мягким, но излишне уверенным. – Но я здесь, чтобы завершить начатое и узнать, что скрывают эти заброшенные
Он замолчал на мгновение, оставив слово за ней, и всё, что осталось – это напряжённое молчание, полное неизведанных угроз и обещаний.
Генерал Артас, как и прежде, двигался с непоколебимой уверенностью, несмотря на разруху, которая окружала его. Он был человеком, чьи действия говорили громче слов, и каждый его шаг был шагом к цели. Но сейчас, стоя на этом опустошённом дворе замка, он не мог отделаться от странного ощущения тревоги. Он был здесь не просто как командующий, а как тот, кто должен был разоблачить, что скрывает эта земля, столь мракобесно окутанная смертью. Он взглянул на разрушенные стены, на поверженные тела, которые ещё не успели найти место для покоя, и не мог не чувствовать, как холодная тень прошлого накрывает этот мрак. Когда-то этот замок был крепостью, которую все боялись, но теперь он стал лишь молчаливым свидетелем падения.
Его взгляд скользнул на Катарину, которая, казалось, не была потрясена этой сценой, как он. Она двигалась по двору, словно бы впитывая каждую деталь, которая могла раскрыть ему больше, чем любые очевидные следы битвы. Генерал всегда ценил таких людей – тех, кто видит больше, чем кажется на первый взгляд. Но что-то в её холодной, расчётливой осмотрительности заставляло его насторожиться. Он не был уверен, чем именно её глаза могли скрывать, но знал, что не стоит недооценивать её.
Когда она сказала свои слова, в её голосе звучала не просто констатация факта, а что-то большее – неосознанная тревога, скрытая под внешним спокойствием. Это была не обычная битва, не типичный след войны.
– Здесь была не обычная битва, – проговорила она с лёгким сарказмом, который никак не соответствовал суровости места. Она остановилась перед трупами солдат, тело которых уже начало покрываться пленками мрака. – Это было что-то другое… жестокое, неуправляемое. Как будто кто-то потерял контроль.
Эти слова заставили Артаса насторожиться. Он знал все возможные виды сражений – от хладнокровных, методичных нападений до хаотичных сражений, где ярость и отчаяние становились оружием. Но то, что он увидел здесь, отдавало неприятным искажением привычные шаблоны.
Он подошёл ближе, приседая рядом с ней, его взгляд не отрывался от тела, которое она изучала. Слова Катарины не давали покоя, и его голос был ровным, но с явным оттенком напряжения.
– Что вы имеете в виду? – его вопрос прозвучал холодно, словно он сам не знал, чего именно ожидает от ответа. В его голосе не было ни гнева, ни страха – лишь пустота, которая оставалась после столкновения с чем-то гораздо более страшным, чем он мог себе представить.
Катарина не сразу ответила, её глаза скользнули по телам, каждое из которых не могло не рассказать свою историю. Она аккуратно положила ладонь на грудь одного из них, и Артас заметил, как её пальцы на мгновение задрожали, хотя её лицо оставалось
Она повернулась к нему, и в её глазах загорелся тусклый огонёк – не гнев, не страдание, а что-то гораздо более холодное и расчётливое. Это была уверенность в том, что она нашла то, что искала.
– Посмотрите на их раны, – сказала она, склонив голову и жестом указав на несколько тел, которые, несмотря на свою смерть, ещё не могли избавиться от жестокой печати их гибели. – Удары… они хаотичны. Это не методичная резня, как у опытного воина. Это не результат стратегии или слаженной атаки. Это – ярость. Ярость, от которой не осталось ни контроля, ни остывшей боли. Это что-то намного страшнее, чем просто война.
Её слова врезались в Артаса, как удар в живот. Он стиснул челюсти, пытаясь переварить услышанное. Он был генералом, он видел, как люди теряли разум в самых страшных битвах, но никогда не сталкивался с тем, что казалось бы лишённым всякой логики. Это было нечто гораздо более страшное, чем просто потеря контроля.
– Эта ярость… – продолжила она, не дождавшись его ответа, – исходила от кого-то, кто не хотел останавливаться. Кто-то или что-то привело эту бойню в движение, и никто не смог остановить его. Это не было просто нападением. Это было уничтожение. И этот хаос был не случайным, он был продиктован чем-то или кем-то, кто был здесь до нас.
Артас молчал, поглощённый её словами. Его взгляд устремился на один из отрубленных мечей, торчащих в земле, и как его остриё было уткнуто в небо, как будто пытаясь прорезать бездну этого мрака. Это была не просто битва – это было уничтожение. И, хотя он чувствовал, что чем-то пренебрегает, ему не хотелось раскрывать перед ней больше, чем нужно.
– Слишком много крови для обычной войны, – сказал он наконец, голос его был теперь низким, но ощутимо напряжённым. – Но кто мог бы стоять за этим? Это не просто убийство, это символ. Возможно, этот замок стал не просто полем битвы, а чем-то большим, чем мы могли бы себе представить.
Катарина встретила его взгляд. В её глазах не было страха, не было сомнений – была лишь чистая, непоколебимая решимость.
– И именно это меня беспокоит, генерал, – ответила она, её тон был чётким, и в нём не было ни тревоги, ни слабости. – Мы не знаем, что стоит за этим хаосом. Мы не знаем, кто мог бы настолько утратить человеческую природу.
И на этом зловещем предмете, поглощённом тенью замка, их молчание стало тяжёлым. Мрак, окружающий их, становился всё гуще, как будто он поглощал каждое слово, каждый взгляд, превращая их в одно целое с этим разрушенным миром.
Артас молча кивнул, не сводя внимательного взгляда с Катарины. Её слова, как и её уверенный тон, заставляли его мысленно пересматривать свои предположения. Эта женщина была не просто посланницей или воительницей. Она была наблюдателем, человеком, который видел дальше, чем большинство, и находила связи там, где другие видели лишь хаос. Её умение анализировать происходящее и находить в нём смысл поражало.
– Вы правы, – сказал он наконец, его голос был тихим, но в нём звучал стальной оттенок. – Это не просто бой между солдатами. Здесь нет ничего привычного для тактики войны. Всё слишком… хаотично и в то же время целенаправленно.