Корона Меднобородого
Шрифт:
Тут и остальные подбежали. Ежа в бочке с дождевой водой сполоснули, на древко алебарды подцепили, как кабана на охоте, и Его Величеству бегом понесли.
Тот как раз завтрак заканчивал.
Король покушал как бы не в два раза больше, чем обычно. Ложечку за маму, ложечку за Папу, ложечку за императора Карла, чтоб ему пусто было, и так далее. И за каждую ложку то по глоточку, то по рюмочке, то по бокальчику. Придворный виночерпий тоже в доле.
Ну он и жрать, я вам скажу. Ну он и пить. Величество величеством, весь такой утонченный. Но мужчина здоровый, крупный, в самом расцвете сил. Видела я его и с мечом, и в седле. Кого сплеча приложит, мало не
Герольд у дверей шепотом спросил, это следующую перемену блюд тащат или специально приглашенного гостя. Надо как-то посолиднее объявить, не кричать же просто «Ёж».
— Чрезвычайный и полномочный королевский ёж по приказу Его Величества! — выкрикнул герольд.
Внесли ежа. Так на алебарде подвешенного и внесли, на блюдо перекладывать уже не рискнули. Двое распоясанных оруженосцев тащат на плечах. Довольные, что прямо светятся. На каждом шагу кошельками звякают. Перед ними почетный караул, за ними музыканты. Возглавляет процессию егермейстер. Еле идет, за правый бок держится. Убегался, не молодой уже. Ёж злится, шипит, ерзает, колючки растопырил, зубами щелкает.
Король уж и забыть успел про ежа. Я напомнила.
Перед королем на столе быстренько место освободили, поставили позолоченное блюдо, положили ежища брюшком книзу, спинкой кверху. За лапы держат, чтобы не дергался. Тот со всех сторон свешивается, самого крупного же отбирали. Барабанщик дробь отбивает. Франциск встал на стул, взялся за штаны, а они по их дурацкой моде к дублету пришнурованы. Я потянулась развязывать, а он хвать кинжал, одним махом все шнурки разрезал. Штаны с подштанниками сдернул, и прыг задом вперед со стула на стол! Бабах задницей по ежу! Как я давеча по орехам. Только брызги по стенам полетели.
Не от задницы. От ежа.
Вы не понимаете, в чем суть? Рыцарь, он же всю жизнь на коне. На заду от седла мозоль набита. В том и дело, что не мягкой попкой на ежа сесть, а суровой рыцарской жопой, об которую седла протираются.
Наши-то парни говорят, что чтобы ежа голой задницей убить, на нем надо скакать до Киева и обратно. Куда им до короля Франциска. Хотя может ежи в этой Франции малахольные.
В общем, король без штанов, ёж плоский, что хоть в трубочку сворачивай, ежиная кровь, кишки и дерьмо на стенах, на столе, на платьях, на лицах. Все стоят, глазами хлопают. Дамы к королю мысленно линейки прикладывают. Батюшка латинский в красной шляпе не знает, за здравие читать или за упокой. Лейб-медик за сумкой тянется. Министры и рыцари зады почесывают. Ну, как вынесут сейчас каждому по ежу. Посол шведский глаза скосил как пыльным мешком ударенный. Это он с непривычки, так-то здесь еще не такое видели.
Придворные все-таки к разному непотребству привычны. Я им намекнула в ладоши похлопать, пока Его Величество не осерчал. Сообразили. Даже ладно так получилось, не просто аплодисменты, а пауза и плавной волной аплодисменты, переходящие в овацию. Музыканты что-то бодренькое жахнули, солдаты на караул взяли.
Король со стола аккуратно слез, штаны подтянул, свысока зыркнул и жестом так «все свободны».
Шнуровка? Что шнуровка, это же король. Сей момент трое камердинеров с запасными шнурками подскакивают, раз-два и готово.
За стол, правда, не сел. И в седло в тот день
На следующий день меня пригласила королева Элеонора.
— Отстань от короля, — сказала королева, — Он тебя все равно не любит.
— Анна д’Этамп вам более симпатична? — ответила я.
— И ее бы сто лет не видеть. Но к тебе у меня другое предложение. Взаимовыгодное.
— Слушаю, Ваше Величество.
— Меня беспокоит, что у наследного принца Генриха нет детей ни от жены, ни от этой его Дианы. И он даже не смотрит на других девушек. Если тебе нравится мой муж, то его сын тебе тоже должен понравиться. Он такой же, только моложе.
Странно, что она так заботится о принце, он ведь сын короля от первой жены. Хотя, если она любит короля, то, наверное, испытывает чувства и к его молодой копии.
— Принц Генрих очень привлекательный мужчина, — ответила я.
— Если ты родишь от принца, мне будет приятно видеть, что он здоров.
— Но если я уже беременна от короля?
— Через сколько времени ты будешь точно знать, что нет?
— Дня через три.
— Сразу после займись принцем.
— Но он уже много лет любит Диану де Пуатье, а его жена влюблена в него.
— Вот поэтому мне нужна ты. Мой муж много лет любит эту Анну, а я безответно по нему страдаю, — королева прослезилась, — И тут появляешься ты, он сразу тащит тебя в постель, забыв и про Анну, и про меня. Я не знаю, как ты договорилась с Анной, что она это терпит.
Я-то знала, почему Анна терпит. Потому что ей пока не надоело спать с Бенвенуто. Отлично ее понимаю. Мне бы тоже не надоело. Если бы не король, я бы из ее постели Бенвенуто как-нибудь выгнала.
— Принц сын своего отца, и у него ровно та же жизненная ситуация, — продолжила королева, — Постоянная любовница средних лет. Полагаю, его вкусы немного совпадают с отцовскими, и он тоже сочтет тебя более соблазнительной. Родишь от принца — будешь как сыр в масле кататься.
— Да ладно. С бастардом?
— Брат матери короля был губернатором Прованса. Звали его «Великий бастард Савойский».
Интерес королевы, как я поняла, не только в проверке здоровья принца. Если одну любовницу Его Величество сам бросил, и она ничего не делает, чтобы вернуться, а вторая бросит его, то у королевы появится окно возможностей, чтобы заинтересовать мужа.
Я подумала-подумала, да и решила с принцем попробовать. Король мне нравится, а принц по сути такой же, только моложе в два раза. Но он, как все знают, влюблен в Диану, а жена влюблена в него. Бедняжку Екатерину все жалеют, и даже Диана через три недели на четвертую говорит «займитесь женой, Ваше Высочество».
На голые сиськи принца не поймать. И задницей вертеть бесполезно. Полный дворец баб, любая готова под принца лечь. Надо если уж начинать, то сразу с приворотного зелья.
Я-то как раз приворотное зелье варить никогда не умела. Как ни посмотрю в зеркало, так и подумаю, по кой черт мне приворотное зелье. Но Амелия его на продажу чуть ли не оптом бодяжила. Говорит, в Париже очень популярный товар. Травы все есть, утварь вся есть. Мы с ней сварили немножко, и я пошла.
Переоделась служанкой. На кухне взяла поднос для принца, накапала ему в вино. Притащила в покои. Думала, здесь главная колдунья Диана, а принцева жена от нашего дела далека, если ни любви, ни детей сделать не может. Конечно, и жена его где-то рядом, а куда деваться? Принц если не с женой, то или с Дианой, или какими-нибудь мужскими делами занимается.