Корона Суперзвезда
Шрифт:
Знаете, я просто привык к американским женщинам, они говорят: «Ты мне не хозяин!»»
И прочая, и прочая…
Касаемо «нецензурных слов». Я считаю несуразной условностью деление слов на «плохие» и «хорошие». Все состоят из одних и тех же букв алфавита. Некоторые слова считаются «хорошими», но с течением времени их назначают «плохими». Вопрос знатокам: «Почему?» В некоторых языках нет таких условностей, там все слова считаются приличными. И это, я считаю, правильно.
Глава IX, из которой читатель узнает о
Сейчас я с лёгкой ностальгией вспоминаю подробности истории любви, в которой положительные моменты всё время переплетались с отрицательными.
Каждая история любви уникальна, но вместе с тем развивается примерно по одному и тому же сценарию. Парень с девушкой встречаются, сходят с ума друг от друга, всё вокруг перестаёт для них существовать, «и пизда отличная, и искры из жопы летят во все стороны, и гремят пушки, и сотрясаются горы, и ревёт океан», и на этой волне ребята совершают безумства, играют свадьбу, заводят детей… а потом начинаются проблемы…
За всю эту «химию» с искрами-пушками-горами-океанами отвечает ген влюблённости… химия работает два года максимум, «всегда быть рядом не могут люди», «нельзя любви пылать без конца». Потом работа, долгая упорная работа для того, чтобы сохранить семью и отношения. Дэвид Бекхэм как-то сказал в интервью, что семья и отношения – это прежде всего РАБОТА… так его потом жена отчитала по полной программе, типа, как он мог такие вещи говорить, называть любовь работой, мужлан бессердечный!
Особенностью моей истории являлось то, что периоды поменялись местами: вначале была работа, а «химия» потом пришла.
Как уже отмечалось ранее, на тот момент, когда я познакомился с Ириной, у меня было несколько происходивших почти одновременно выматывающих романов, в которых события развивались по классической схеме: сначала химия, потом осложнения оной (хорошо ещё, что обошлось без свадеб и детей). И я настолько устал от этих шизофреничек… от огромного количества токсической химии… что, когда я встретил Ирину, я подумал: вот, это как раз то, что мне надо, спокойный, вменяемый человек, воспринимающий меня таким, какой я есть, и с ним мне будет хорошо и комфортно. Хотя меня и смутил её жёсткий взгляд и такое же выражение лица во время нашего первого свидания, в тот момент, когда я наблюдал за ней, а она меня не видела. Недаром говорят: первое впечатление всегда правильное. Да, она не выглядела, как юная мечтательная дева, одержимая идеей найти своего гуру с рюкзаком за плечами и билетом в Индию в руках.
Мы встречались, и я развивал отношения с обладательницей сумасшедшего блеска в глазах и прицепа в виде двух проблемных детишек не потому, что «во мне бушевал огонь», «страсть зашкаливала», «мной овладели безумные страсти и необузданные вожделения»… а чисто делал то, что полагается делать в таких случаях. Играл, или выполнял работу, как-то так.
Кстати, примерно то же самое было у неё. Позже (что характерно, во время очередной ссоры) она рассказала, что тоже с кем-то встречалась летом 2016 года, но выбрала меня, потому что я показался ей более надёжным, она предполагала во мне какую-то высокодуховность.
Это меня покоробило. «Ты такой славный, такой хороший, такой надёжный» – это самое гнусное оскорбление, какое только можно услышать от женщины. Эти
Ещё они могут сказать это педерасту, который для них как подружка.
Итак, какое-то время мы РАБОТАЛИ над нашими отношениями.
Та самая химия появилась месяца через два после нашего знакомства. Если в июле шла работа, то в сентябре нас связывали уже вполне себе сексуально наэлектризованные узы. У нас было много прекрасных моментов, у меня было такое чувство, что я забрался на гору. Я чувствовал себя победителем.
Впрочем, имели место быть моменты, которые портили настроение.
Был у Ирины пунктик – постоянно созваниваться, засылать мне миллиарды СМС, на которые обязательно надо отвечать. Как я это ненавижу! Ну мы пообщались, лично или по телефону… мне пришлось удалить WhatsApp, чтобы меня не доставали бесконечные сообщения с картинками, видосиками, приколами и прочим шлаком.
Ещё один пунктик – методичное затягивание в семью. Она стала приглашать к себе домой под предлогом «к тебе слишком далеко»… сначала мы были вдвоём в её квартире, потом стали появляться её дети… «Ой, кто-то звонит в домофон… надо же, дочь раньше со школы вернулась!» Изначально она приглашала меня в гости, например, но потом «вдруг» выяснялось, что сына не с кем оставить, её родителям надо срочно куда-то поехать… и так далее. При детях мы не занимались любовью, понятное дело. Были совместные ужины и другие совместные занятия – игра в карты, прятки, домино… Я изображал из себя хорошего дядю, которому безумно интересно возиться с чужими детьми… хотя не сознавал, зачем это делаю, опять же, ощущение, будто выполняю работу. Когда уходил от них вечером, испытывал огромное облегчение, будто после тяжёлой рабочей смены. Приезжал домой, накатывал 200–300 грамм водки и в изнеможении заваливался спать. А завтра снова на работу…
Были поездки к её дедам в другой город, мероприятия с детьми, и так далее. В сентябре 2016 года Ирина пригласила меня на 60-летие своего отца (который уже несколько лет был на пенсии), на котором присутствовали все её родственники, это были самые настоящие смотрины. У меня сложился стереотип члена семьи… вернее, мне его технично встроили в мой мозг. Поэтому события развивались так, как хотела Ирина.
Во второй половине ноября, когда мы были у меня, и лежали в кровати после того, как позанимались любовью, она сказала: "У меня к тебе вопрос…"
Я внутренне напрягся… "Да?"
После короткой паузы она продолжила:
"Ты так часто бываешь у нас, может ты совсем к нам переедешь? И я уже замучилась ездить туда-сюда, к тебе и обратно домой".
– Было бы неплохо… – промямлил я, вспоминая материнский совет: «Ира хорошая девушка… но не сходись с ней, встречайтесь на твоей территории».
После краткого предисловия: "Надо договариваться на берегу" я предупредил, что у меня есть некоторые особенности, с которыми ей придётся считаться: проблемы с алкоголем, необходимость в периодическом уединении, некая кажущаяся со стороны отстранённость, наличие родного сына, которому необходима моя поддержка.