Корона Суперзвезда
Шрифт:
Большинство этих наших нынешних коронных пациентов – бессимптомные или лёгкой степени тяжести, которые, согласно рекомендациям, могут наблюдаться/лечиться амбулаторно.
Эти данные некорректно экстраполировать на все больницы города и тем более страны, потому что, возможно, нам повезло, а, скорее всего, руководство больницы взаимодействует с отделом эвакуации и «скорой помощью», и нам везут в основном нетяжёлых больных, потому что у нас нет пульмонологического отделения, и, соответственно, нет специалистов-пульмонологов. У нас нет компьютерного томографа, мало кислородных концентраторов, нет стационарного кислородного концентратора, производящего кислород в промышленных объёмах. Кислород к нам по старинке привозят в баллонах.
Таким образом,
Итого, оценивая ситуацию в целом, можно сделать вывод: перепрофилирование практически всех больниц под инфекцию и «обсервацию» оказалось ненужным, бессмысленным и даже вредным, с учётом того, что из этих больниц вышвырнули реально тяжёлых пациентов. Которые нуждались в госпитализации и желали остаться в больницах, в отличие от нынешних наших пациентов, которые практически поголовно не понимают, зачем их упекли в больницу, которые возмущаются и пишут жалобы. Что характерно, нынешняя лечебная тактика идёт вразрез с клиенто-ориентированной политикой «удовлетворения пациента», которую обозначил министр здравоохранения в начале года.
Справиться с «пандемией» могли бы инфекционные больницы и пульмонологические центры. «Обсервации» в том виде, в каком они существуют, это рассадники заразы. Того, кто это придумал, надо самого туда поместить на обсервацию, чтобы он оценил все прелести соседства с туберкулёзными бомжами и прочей швалью.
В нашей больнице закрытыми оказались отделения травматологии, хирургии, урологии, реабилитации, гастроэнтерологии и терапии, которые никогда не пустовали. Пациенты, которых насильно выписали в конце марта, оказались без необходимой им помощи. Никуда перегоспитализироваться они не смогли, потому что остальные больницы также закрылись.
Вот она, цена победы над ковидлой. Мы лечим одних за счёт других.
Глава XXXI, в коей повествуется о новогодней поездке в Сочи, злополучной, бессмысленной и беспощадной
Итак, мы взяли билеты на поезд… точнее, Ирина оплатила их моей картой… также она забронировала двухкомнатную квартиру в семиэтажном доме в центре Сочи в трёх минутах ходьбы от моря.
30-го декабря 2017 г мы выехали из N-ска, а на следующий день около часу дня прибыли в Сочи. На такси доехали до места, обустроились, расплатились за жильё, прогулялись по набережной, пообедали в кафе. Ближе к вечеру отправились в супермаркет за продуктами. Народу было не протолкнуться. Пришлось выстоять очередь за едой. Выбор, надо заметить, был огромный – салаты, закуски, мясные блюда, всё, что душе (и желудку) угодно. Набрали полную тележку и еле дотащились с пакетами продуктов до дома.
До полуночи ещё оставалось время, и мы снова пошли на море. Пешком дошли до порта, поглазели на яхты, пофотографировались, не спеша пошли обратно. Народу было очень много, почти как летом.
Я улучил момент, чтобы позвонить сыну, пока Ирина с детьми пошли к морю. Пришлось отойти подальше, чтобы не было слышно шума прибоя.
Поздравив сына с наступающим новым годом, пожелав всего самого наилучшего, приняв ответные поздравления и закончив разговор, я вернулся к своим. О которых сыну ничего не было известно. На самом деле, зачем уподобляться героям идиотских сериалов и знакомить детей с новыми сожительницами: «Вот, сынок, познакомься, это моя новая… кхм… не знаю, как назвать… а это её дети, кхм». Или рассказывать о них детям по телефону, если они живут в другом городе, как в моём случае: «Привет, сынок, звоню тебе с моря, слышишь шум прибоя… как-то так, да… я тут не один, приехал отдохнуть со своей новой… кхм… не знаю, как назвать… и её детьми, кхм… Ну как ты там? Как там твоя мама?»
А потом он приезжает к тебе в гости, ты его встречаешь на вокзале с этой, как её там, не знаю, как назвать… и он спрашивает: «Это та самая, с которой ты был на море, вместе с её детьми?» А ты такой: «Нет, сынок, это уже другая, познакомься!»
Незачем
В начале двенадцатого мы вернулись в арендованные апартаменты и стали готовиться к новогоднему застолью, сервировать стол, разливать напитки.
Дом был современный. Квартира на третьем этаже, которую мы арендовали, изначально была студией без перегородок, площадью примерно 70 квадратных метров. Покупатель изменил её таким образом. Когда заходишь в квартиру, попадаешь в просторный, метров на 40, холл, без деления на прихожую, кухню и зал. Напротив входа – кухонный гарнитур с плитой, мойкой, шкафами и тумбами. По правую сторону диван-кровать, кресла и журнальный столик. По центру помещения и чуть правее – обеденный стол со стульями. Телевизор в правом углу. Стеклянная, а точнее, «стеклопакетная» стена отделяет холл от спальни. Получается, это два смежных помещения. В спальне большая кровать, две тумбочки и шкаф-купе. Окна спальни на две стороны.
Санузел находится в противоположной стороне от спальни, то есть налево от входа. В нём ванна, душевая кабинка, раковина, унитаз, стиральная машина. Есть окно на улицу, очень удобно для проветривания.
…Новый год мы встретили самым обыденным образом: шампанское, оливье, селёдка под шубой, телевизор)))
Первого января, после пробуждения, мы позавтракали и вышли на прогулку. Было около полудня. Ночью шёл дождь, было свежо и сыро. Мы шли по главной улице, идущей параллельно набережной. На лавке лежал гражданин, видимо, наотмечавшийся вчера до полной отключки. Что характерно, никто к нему не подходил, не вызывал «скорую помощь». Меня это приятно удивило, – после творящейся в нашем городе вакханалии, где пьяный сброд подбирают не только в центре города, но и в таких местах, куда нормальный человек никогда не пойдёт. Всегда удивлялся, когда фельдшера «скорой помощи» рассказывали, откуда привезли очередного бомжа. Они с трудом находили место, откуда поступил вызов от очередного гражданского активиста. Что он делал в этой глухомани, которую даже бродячие собаки обегают стороной?!
Итак, мы прогуливались по центру города, когда я увидел «скорую помощь» и чисто непроизвольно выругался. Хотя я был не на работе, и не мне принимать клиента, которого везёт этот транспорт. Я проследил взглядом – машина направлялась не в ту сторону, где лежал на скамейке алкаш. И вздохнул с облегчением. Есть же нормальные города, в которых напрочь отсутствуют гражданские активисты.
Мы прогулялись по парку «Ривьера», выпили бодяжного кофе, и сходили на шоу с дельфинами.
Вечером Ирина пообещала, что уложит детей спать и придёт ко мне, разбудит, если я к тому времени засну, чтобы вон чего сделать… но так и не пришла и не разбудила, а осталась спать с детьми на диване в зале.
2 января.
Меня бы вполне устроило времяпровождение в шезлонге на берегу моря, но у Ирины была идея фикс: показать детям все достопримечательности. И мы поехали на автобусе в Олимпийский парк.
По прибытию, не успели пройти и 500 метров, как сын Ирины Дима стал ныть и выть, по обыкновению, что он устал и не может больше идти. Меня всегда удивляло, что он таким образом пытался добиться – чтобы его понесли на руках? Или вызвали лимузин для перевозки Его Высочества!?
Меня с шести лет отец брал с собой на рыбалку и по грибы, мы проходили по 10–15 километров, с передышками, конечно, и у меня не было никаких истерик. Этому уже семь, он первоклассник.
В данном случае мы не преодолели даже 1/10 запланированного пути. О непринуждённой прогулке не могло быть и речи. Кое-как мы доковыляли до выставочного павильона, в котором проходила выставка раритетных советских машин. Заплатили за билеты, прошли внутрь. Осмотр экспонатов прошёл более менее спокойно. ЗИМы и ЗИСы, Волги и Чайки, Москвичи и Жигули, РАФы и ЗИЛы немного развлекли Диму, к тому же, мать купила ему сувенирную машинку, плюс к нескольким сотням, оставшимся дома, так что он на какое-то время успокоился.