Корона Тьмы. Рождение магии

Кнайдль Лаура

Он ответил Неблагому фейри жестом как раз тогда, когда его улыбка вдруг погасла, и вместо нее на лице появилось мрачное выражение. Садовник презрительно сдвинул брови; его прежде приветливые губы превратились в жесткую линию, когда его взгляд обратился к спутнику Ли. Точнее, на оковы полукровки, которые громогласно возвещали миру, кто он такой.

Пленник.

И поскольку в плену у Неблагих фейри полукровки, по-видимому, бывали редко, большинство из жителей, вероятно, уже знали, в каком преступлении обвиняется мужчина, сопровождающий Ли. Неплохая перспектива для спокойного разговора во время

безобидной прогулки по городу. Возможно, Ли и не до конца продумал замысел, но отступать было уже слишком поздно.

Ли полез в карман плаща, вытащил письмо Кирана и сунул его в карман брюк, а потом начал расстегивать пуговицы. Это движение привлекло внимание полуэльфа. Он наблюдал, как Хранитель стаскивает с плеч одежду. Оставшись в одной рубашке, Ли почувствовал, как холод охватывает его тело. При этом в Нихалосе в это время года было не так холодно, как в Тобрии. Правда, город располагался южнее, но Ли все же подозревал, что к здешнему теплу имеет какое-то отношение и магия фейри. Используя свою водную магию, Неблагие фейри могли прогнать тучи, поэтому не было ни холодных дождей, ни снега. Огненные и воздушные таланты сделали все остальное. Наверное, большинство фейри никогда в жизни не видели ни снежинки и не испытывали настоящего холода. Холода, пробирающего до костей и стиравшего всякое воспоминание о тепле.

– Стой! – сказал Ли, приказывая полукровке остановиться. Он сложил свой плащ и перебросил одежду поверх перевязанных рук арестованного, как тряпку. Выглядело так, будто полуэльф просто нес свою одежду перед собой.

– Хорошая попытка, но ты, надеюсь, знаешь, что это не принесет никакой пользы, – фыркнул черноволосый мужчина. – Тебе скорее нужно было натянуть эту штуку мне на голову, чтобы они не могли увидеть меня. Они ненавидят нас, полукровок. Еще более нетерпимо, чем вас, Хранителей.

– Почему? – спросил Ли. Хранители совершенно не стремились связываться с полукровками и их проблемами. Они даже не замечали их существования, но считали полуэльфов доказательством своих неудач. Когда люди спаривались с фейри, это свидетельствовало о нарушении Соглашения и запрета преодолевать Стену.

– Потому что мы – фейри и, несмотря на это, считаемся слабыми, – ответил полуэльф, ответив на холодный взгляд Неблагой фейри, которая, сморщив нос, пронеслась мимо них. Прежде Ли связал бы подобное поведение с запахом полукровки, который после нескольких недель, проведенных в подземелье, благоухал ароматами, совсем не похожими на запах цветочных лугов. Теперь же он узнавал на лицах Неблагих фейри отвращение совершенно иного рода, и для него в этом не было совершенно никакого смысла. То, что фейри презирали людей, было понятно. В конце концов, они вели войну друг с другом, но полукровки владели магией. Они всегда были скорее фейри, чем людьми, так отчего эта ненависть? Этого Ли не мог себе объяснить, но всегда воспринимал ненависть как ненужное чувство.

– Пойдем, – сказал он полуэльфу. Не обращая внимания на пренебрежительные лица Неблагих, они молча покинули дворцовую площадь и пересекли сады. Они еще раз доказывали, что фейри способны бросить вызов природе. Потому что, в то время как в Тобрии в это время года на ветвях висели только кристаллики льда, здесь все еще радовали глаз листья, цветы и почки, которые

в Смертной земле обычно прорастали только весной. Как только они проходили мимо особенно великолепного цветка, полуэльф замедлял шаги, словно для того, чтобы запечатлеть это зрелище в последний раз. Больше возможности для этого ему, вероятно, уже не представится.

– Как тебя зовут? – спросил Ли, за спиной которого в фонтане купался одинокий попугай. Темный облик полуэльфа выглядел в этой обстановке прямо-таки устрашающе.

Взгляд полукровки лишь мимолетно скользнул по Ли.

– Почему это важно?

– Мне хотелось бы знать, с кем я говорю.

– Называй меня как хочешь. Скоро в этом все равно не будет никакого смысла, – возразил полуэльф. В его голосе не было ни страха, ни отчаяния. Он уже был готов завершить свое существование? Странное обстоятельство, если учесть, как сильно большинство фейри цеплялось за свою жизнь. Не от радости, а по привычке.

Они вышли из садов на мощеную дорогу. Слева и справа выстроились дома из светлого камня с разросшимися садами на крышах. И, куда бы ни взглянул Ли, везде можно было видеть водоемы. Небольшие ручейки протекали вдоль троп. Фонтаны изливали свои воды в самом сердце пересекающихся дорог. В одном стоило отдать должное Неблагим фейри – они преданно заботились о родине.

Ли снова обратил свое внимание на полукровку.

– Тогда расскажи мне, откуда ты, золотце.

Полукровка с сомнением поднял брови, которые пропали под кончиками черных волос, упавших ему на лоб.

– Золотце?

Ли ухмыльнулся.

– Ты сказал, что я могу называть тебя как захочу.

– А что-нибудь получше тебе в голову не пришло?

– Ну, если ты настаиваешь, можешь назвать мне свое настоящее имя.

Полуэльф весело хрюкнул.

– Очень хитро.

– Могло бы получиться. – Ли равнодушно пожал плечами. – Я полагаю, ты не из Нихалоса, раз Неблагие так сильно ненавидят тебя. Значит, твоя мать была Благой фейри?

– Мой отец, – к изумлению Ли, ответил полуэльф. Хранитель не ожидал ответа, но, возможно, до арестованного постепенно стало доходить, что Ли и Зейлан в этой игре не стояли на стороне зла.

– Он еще жив?

– Нет, и уже давно.

– Мой тоже нет.

Родители Ли прожили долгую и полноценную жизнь. Его отец в глубокой старости угас в одночасье, мать заболела через год. К тому времени он уже был Хранителем. Она призвала сына к себе, и Ли разрешили покинуть Стену на несколько дней, чтобы помочь матери в ее последние часы. Он держал ее за руку, и это чувство было столь же чудесным, сколь и болезненным. Он хотел бы сделать то же самое для Эдана.

– Твой отец тоже был Хранителем? – спросил полукровка.

– Нет, лекарем.

– Почему сын целителя отправился служить к Стене?

– Это долгая история, а говорить должен ты, а не я, – проворчал Ли, останавливаясь перед таверной, которая называлась «Скипетром». Он отворил дверь, указывая полукровке войти.

Тот нахмурился.

– Что нам здесь нужно?

– Что-нибудь поесть и выпить. А что?

– Я думал, мы пойдем в магазин.

Полукровка посмотрел через плечо, вероятно, в ту сторону, где находился музыкальный магазин.

– Позже, – пообещал Ли. – Сначала поговорим.