Корона Весны

Бахтиярова Анна

Мари молчала, не представляя, что сказать заплаканной стихийнице. Несмотря на вечно недовольный вид Рейма Норды, она всегда считала, что дома Дайра обласкана отцом. А на деле он годами издевался над её погодным даром, пытаясь перекроить под собственные приоритеты. Разумеется, главе столь именитого клана была необходима дочь исключительно с Зимней принадлежностью. К тому же, обман помог скрыть страшное преступление.

— Я боялась отказываться от лекарства, — неожиданно призналась Дайра, теребя черными пальцами подол, на глазах перестающий быть чистым. — Вдруг со мной случится беда. Всю ночь не спала, думала, думала. А потом решила подождать несколько дней. Если почувствую себя хуже, снова

начну пить настойку. Вот только всё наоборот вышло. Да, я теперь дожди и грозы вызываю и не очень-то их контролирую. Зато краски появились, и злость почти ушла. Не понимаешь, о чём я? Конечно! — Дайра горько засмеялась. — Все всегда говорили: красный, зеленый, желтый. А для меня это был пустой звук! Мама кричала часто, когда вместо голубого шарфа я приносила ей темно-серебристый. Но я не видела разницы! Существовало три цвета — белый, чёрный и серый. А теперь их много. Как у всех. Ну, а злость… — Дайра несчастно посмотрела на болонку, продолжающую покорно лежать у ног. — В груди словно узел развязался. Иногда и сейчас накатывает беспричинная ярость на всех. Но всё реже и реже. Дышать легче стало. Не понимаю, как я раньше жила. А, впрочем, я не знала, что бывает по-другому…

— Что будешь делать?

Мари не сумела найти в душе слов утешения. Хотя и поняла, что Дайра пыталась извиниться за прежние обиды. Настолько, насколько смогла.

— Не знаю, — губы Норди задрожали. — Не думай, я не дурочка. Понимаю: то, что со мной творится, невозможно объяснить простым искажением силы. Я вызываю Весенние дожди. И лечу умирающих, хотя у нас в роду никогда не было целителей. Но я не хочу искать другие объяснения. Потому что боюсь. Боюсь, что истина разрушит всё.

— Но так не может продолжаться вечно, — попыталась Мари зайти с другой стороны. — А если ты вызовешь ливень у всех на глазах? Силу ты не контролируешь.

— Но я стараюсь! — Норди приложила руки к груди. — Пожалуйста, не выдавай меня. Обещай, что не сделаешь этого!

Глядя в несчастные глаза той, чье место заняла в сердце Майи, Мари кивнула. Хотелось поскорее добраться до постели и разрыдаться, уткнувшись в подушку. Выплакать горе без остатка. И навсегда проститься с бабушкой. Для начала — в мыслях…

— Пускай всё остаётся, как есть, — подытожила непростой разговор Норди и всплеснула руками, заметив, наконец, что привела в негодность очередное платье.

Как же далека она была сейчас от истины. Цепочка событий уже была запущена без их с Мари участия. И от двух юных стихийниц уже ничего не зависело.

Глава 25. Два обмана

Она не добралась до кровати. Уснула на полу одной из трёх умывальных комнат приюта, где проплакала до глубокой ночи. Не лить же слёзы при новой соседке или остальных сиротках! Чревато ненужными последствиями. И несолидно, к тому же. Все знают, Мари Ситэрра не из тех, кто поддаётся эмоциям на глазах у других стихийников.

И откуда столько выдержки взялось, чтобы не потерять над собой контроль при Дайре? Выслушать её, а потом вместе покинуть склады? Девушки расстались на площадке четвертого этажа. Прощаясь, Норди снова попросила вечную оппонентку, на миг ставшую союзницей, пообещать, что не выдаст. Мари торопливо кивала, понимая, что, если Дайра сейчас же не уйдет, она больше не сможет сдерживаться…

Боль была невыносимой. Мучила, изводила, заставляла чувствовать себя маленьким, беззащитным ребенком, который больше не хочет (или не может?) оставаться один. А интуиция-то не подвела! Неслучайно стихийница несколько месяцев сопротивлялась так называемой "правде", открытой прошлой Зимой Ловертой. В глубине души она с первых дней знала, что Майя Верга ей не бабушка. И вот, поверив

в долгожданное обретение, получила жесточайший удар. Вовсе не она, а Дайра Норди — дочка Апрелии. Украденная собственным отцом. Убийцей.

Самое ужасное, Мари понятия не имела, что делать дальше. Молчать, как просила настоящая внучка Майи? Или открыть правду заинтересованным лицам? Нельзя же вечно притворяться перед старой советницей. Да и от Грэма правду скрывать чревато. Вот только и действовать было небезопасно. Рейм Норда не из тех, кто сидит, сложа руки. Найдет способ уничтожить безродную полукровку, а по всеобщему мнению — никчемную шу, посмевшую раскрыть самые страшные его секреты. Ведь дело не только в убийстве невинной женщины и похищении младенца. Норда почти шестнадцать лет скрывал Весеннюю принадлежность младшей дочери. Более того, использовал секретную (и усовершенствованную) формулу зелья, меняющего силу!

О собственном покрытом мраком происхождении, Мари пока старалась не думать. Гнала мысли, но они упрямо возвращались. Юная стихийница опять оказалась в самом начале пути. Невероятно длинного и полного тайн. Конечно, оставалась уверенность Лукаса Горшуа в том, что её отец Снежан Дората. Но если и так, одному небу известно имя женщины давшей жизнь внебрачной дочери Принца. И главный вопрос, как она допустила, чтобы девочка оказалась бродяжкой в людском городе? Вдруг ей и вовсе не нужен был незаконнорожденный ребёнок? От Яна ведь тоже отказались. Тогда уж лучше умершая мать, чем живая, но предавшая сразу после появления на свет…

Утро, как нарочно, началось с новостей о клане Норда.

— Могла бы смолчать. Это же страшный позор для самих Дората, — рассуждал кто-то в приютской кухне, когда Мари, наконец, соизволила привести себя в порядок и выйти из умывальной комнаты.

— Без сомнений, правящему клану та-а-акое долго не забудут! — злорадно припечатала Гайта Лим.

Ситэрра невольно взглянула на руки главной сплетницы. Молодец Милла. И не скажешь, что несколько месяцев назад они вдоль и поперек были покрыты уродливыми ожогами.

— Тогда зачем делать это всеобщим достоянием? — удивились за столом.

— Её Величество хочет внуков, — Лим принялась объяснять с таким видом, будто с умалишенными говорила. — Настоящих. Тех, которых признает Шар Стихий.

Мари вздрогнула, решив, что рассекретили Яна. Но оказалось дело не в тайном Принце. Ночью умерла мать Риды Норды. Но вовсе не это взбудоражило Дворец. Перед смертью старая женщина решила покаяться в грехах и позвала Королеву Северину. Вероятно, она полагала, что сказанное останется тайной. Однако откровения умирающей родственницы настолько потрясли паучиху, что разразился страшный скандал.

— Так, в чём там дело? — не выдержала Мари, когда, заметив её интерес, сиротки сменили тему. Сердце кольнуло недоброе предчувствие. Вдруг матушка Риды поведала Королеве о происхождении Дайры? Впрочем, если и так, на защиту девушки должен встать Грэм. Родная племянница, всё-таки.

— Не твоё дело, шу, — огрызнулась Гайта. — Иди, куда шла.

Стихийница гневно прищурилась, но смолчала. Не время и не место устраивать показательную демонстрацию шалящих способностей. Не ровен час, превратится Лим в глыбу льда, разморозить которую не сумеет и узор исправления. Тогда терпение учителя точно не выдержит, и Иллара устроит основательный разнос за все последние неудачи. Мари обвела задумчивым взглядом кухню и решила не забивать голову очередными секретами кланов Норда и Дората. Впереди длинный день, по традиции начинавшийся с нудных лекций в Высшей школе. Пора брать себя в руки и хотя бы просто плыть по течению. А новости никуда не денутся. Нагонят по дороге. Дворец, наверняка, сверху донизу жужжит на одну и ту же тему.