Коронный разряд
Шрифт:
— И ты занялся танками? — Произнес наконец Артем недоверчиво.
— А что ты мне предлагаешь делать в такой ситуации? Начать курить?! — Отозвался я на его недоверие.
Он только головой покачал.
— Ладно, замяли, — буркнул Артем, уступая нагло влезшей из соседнего ряда «мазде».
«Мазда» моргнула габаритами «спасибо». Потом, видимо, присмотрелась к княжеским номерам, и замигала «спасибо» совсем уж отчаянно…
— Ну мы едем, нет?! — Рыкнул товарищ и длинно бибикнул.
Впереди сорвались вперед, обгоняя движение через две сплошные.
— Вот
Дорога стремительно расширялась, уходила витками в высь, падала под землю, пронзая ее на протяжении доброго десятка минут, потом вновь взметнулась на широкий мост, открывая вид на изгибы спокойной реки, к которой вплотную подступал лес — настоящая чащоба, тут, все еще почти в самом центре… А на вершине лесного склона, шедшего к реке, горделиво смотрели в небо шпили главного корпуса МГУ, цвета платины и алебастра, с темно-алым кантом у карниза. Если приглядеться, виделась и свита из университетских корпусов — невысоких, максимум в пять этажей, окруживших главное здание. К слову, частенько перестраиваемых практически с нуля — нервные студенты, обладающие Силой, в период сессии иногда срывались…
— Мы будем там учиться, — спокойно произнес Артем, не сомневаясь ни мгновение.
— Разумеется, — кинул я, неотрывно глядя вперед.
Дорога повернула вправо под зеленую стрелку светофора и завершилась перед бетонным блоком с крупной и убедительной схемой, как выбраться на парковку. За бетонным же блоком кипела пешеходная жизнь — по асфальту, по тротуарным дорожкам уже расхаживали сотни людей самого разного возраста — от тех, кому предстояло сегодня сдать или не сдать экзамены, с группами поддержки из друзей и родни, до праздных зевак, кому дни поступления в центральное учебное заведение год от года служило неплохим шоу.
— Вот сюда поверни, — указал я на полностью заставленную «восьмерку» парковочных мест, ближнюю ко входу в главный корпус.
— Там все занято. — Отметил очевидное Артем, вытягивая шею в поисках свободного места.
Гигантская, без шуток, парковочная площадка была заставлена полностью и переплетена медленно двигающимися машинами, занятыми тем же самым, что и Артем — выглядыванием тех, кто-то может отъехать.
В цепочке гражданских машин бесшумно сверкали синими люстрами постовые автомобили, зорко пресекая через громкоговорители попытки запарковаться вторым рядом. В общем, многие, проехав всю парковку насквозь, выбирали обратный путь в город, потеряв всякую надежду. Благо, еще можно было оставить железного коня у станции метро и вернуться по персональной ветке до университета.
— Поверни, — добавил я просительно и мягче.
— Ладно, сделаем круг, — проворчал он, выруливая и медленно двигаясь вдоль заставленных с двух сторон рядов.
Неожиданно в двух метрах от нас ожил двигатель габаритного белого микроавтобуса и выехал, освобождая нам место.
Отличное место, надо сказать — в сорока метрах от главного входа. От такого чуда, кто-то даже выскочил
— Хочешь сказать, у тебя все распланировано? — Покосившись на меня, запарковался Артем.
— Смею на это надеяться, — ответил я ему улыбкой.
— То есть, вообще все? Куда нам идти? Как, к кому? — Не отрывая от меня взгляда, открыл дверь со своей стороны друг.
— Есть такое, — выбрался я из машины.
— Раньше ты любил неопределенность.
— В спокойствии и размеренности есть свои преимущества. — Прищурился я на солнечный свет и повернулся. — Документы не забудь.
— А твои где? — Достал он из машины укладку бумаг.
— В приемной комиссии, разумеется.
— Ну-ну, все просчитано, все учтено, — хмыкнул он. — Сколько у нас еще времени? — Мурлыкнул дважды брелок в руках Артема.
Никогда он ее на сигнализацию не ставил — и вот…
— Полтора часа.
Полтора часа — это до момента открытия регистрации на первый экзамен. Статус Артема позволял его там же и «сдать», как и все остальные, которые будут позже. Но общего порядка никакой титул не менял.
— Быстро мы. — Повернулся Артем в сторону площади и посмотрел с высоты роста на деловитую и чуть нервную суету абитуриентов. — Могли бы что-нибудь посмотреть интересное по пути.
— Вон, смотри, — указал я на площадь. — Самое интересное в Москве — это москвичи. — Произнес я убежденно.
И смотреть действительно было на что. Наверное, когда прическа может стоить со среднюю заработную плату в нашем княжестве, так и должно получаться — необычный вид, необычные одежды, стили, цвет волос, бижутерия, линзы в глазах. У парней. И почти то же самое, но при этом — длинные, ниже колен и почти до пола, летние платья у девушек с красными, синими, золотистыми и зелеными волосами, причудливыми браслетами и сверканием каменьев в ожерельях и сережках.
И все они — с книгами, конспектами, стоя, на ступенях, на брусчатке площади, привалившись к стенам, на траве, на парапете. Ощущение возбужденного предвкушения и легкомысленной радости последним теплым дням лета. А еще — флер причастности к этому могучему зданию, чтобы охватить взглядом которое приходилось задирать голову.
— Да ну, и обычные есть, — увидев ту же самую картину, явно впечатлился Артем, и невольно искал привычное.
— Приезжие, — с гарантией в голосе отреагировал я.
— Спасибо тебе, Максим, — отчего-то искренне произнес он.
— А?
— На фоне их, я нормальный. — Мельком и явно с довольством оглядел себя княжич.
— То-то же.
— Давай хоть пройдемся, — тронув затылок, шагнул он к зданию.
— Где машина стоит, запомнил?
— Так напротив парадного входа? — Не понял Артем.
— Мы сейчас вообще сбоку. — Хмыкнул я, глядя на чудо архитектуры, обладающее удивительным визуальным эффектом. — Справа.
— Да ну? — скептически огляделся он, и предложение лично в этом убедиться принял, как розыгрыш.