Коронный удар
Шрифт:
– А ты чего сидишь? – спросил парень у Оксанки.
– О! Олежек! – вымученно обрадовалась та.
Тоже поднялась, тоже поцеловала его в щеку.
И тоже осталась без ответного поцелуя. Но на место не вернулась. Крутован Олег обнял ее за талию, затем опустил руку ниже, положил ее на ягодицу. Оксана не возражала.
– А это что за хмырь? – глядя на Глеба, спросил Олег.
– Да это... А хрен его знает, кто это? – хихикнула Людка.
– Это Глеб, – пояснила Оксана. – Мой старый знакомый...
– Да? Ну тогда пусть
Глеб даже не шелохнулся.
– Эй, ты чо, не понял? – спросил крутован.
– А что я должен понять?
– Тебе же сказали, вали!
– Ты это не мне сказал. Ты девчонкам это сказал.
– Я тебе говорю, хмырь. Вали отсюда!
– А повежливей нельзя?
Глеб уже понял, с кем имеет дело. Скорее всего, это не ряженые, а настоящие «братки»-бандиты. За ними реальная сила. Поэтому они такие борзые... Зря он с ними связывается. Ни к чему хорошему это не приведет... Но ведь он не хмырь. И не заслужил такого к себе отношения... И все же зря он с ними связывается. Еще не поздно уйти.
– Чего? – скривился «браток».
– Повежливей, говорю, нельзя?
– Заткни пасть, козел! И вали отсюда на хрен, пока я добрый!
Надо валить отсюда... Только что-то не хочет Глеб пользоваться отмороженной добротой.
– Базар фильтруй! – Глеб резко поднялся со своего места.
– Чо?
«Браток» рассвирепел. Мощной пятерней взял его за голову. Хотел с силой оттолкнуть от себя. Но Глеб опередил его. Крепко вцепился в его руку, взял ее на прием. Не так-то просто было это сделать. «Браток» крепкий, сила в нем бычья. Но и Глеб тоже не из приюта для дистрофиков.
Резким движением он выкрутил руку, развернул «братка» спиной к себе. Но на этом не остановился. Он заламывал руку до тех пор, пока «браток» не взвыл от боли.
– Пусти, урод!
Все произошло стремительно быстро. Второй крепыш еще не въехал в ситуацию... Хотя нет, уже въезжает. Уже руку под куртку сует. У него что там, «ствол»?.. Вот будет красота, если Глеб сейчас схлопочет пулю в лоб...
А ведь «браток» в самом деле достает «ствол»...
Глеб не растерялся. Швырнул на него Олега. Ошеломил его. Дотянулся до его руки. Выбил пистолет. Хорошо бы поднять его с пола. Но на этом он потеряет драгоценные мгновения. Его самого швырнут на пол, затопчут ногами.
Он смог дотянуться до «ствола» ногой, зашвырнул его в дальний угол зала. И успел блокировать мощный крюк справа. Ударил в ответ. Очень мощный удар. Но «браток» устоял на ногах. Ударил в ответ... Глеб смог уклониться. Снова ударил... Он смог бы свалить этого «братка». Но к нему присоединился его дружок. Теперь их было двое против одного...
Глеб умел вести бой сразу с двумя противниками. В армии научили. Если б не это, он бы уже давно лежал на полу и корчился под градом ударов. А так он оставался на ногах, отбивался от «братков», сам наносил удары.
Один против двух. Или двое против одного. Драка вместо танцев. Грохочет
Недолго музыка играла. К тому моменту, как она стихла, Глеб пропустил с десяток мощнейших ударов и едва держался на ногах. Но и «братки» пострадали не меньше. У одного расквашен нос и в кровь разбита губа. У второго вздувается шишка на челюсти – не иначе перелом... Если еще раз врезать по этому месту, «браток» отключится. Но Глеб не бьет. И великодушие здесь ни при чем. Просто ему не дают бить...
В ушах звон, перед глазами красный туман. Из этого тумана выплывают менты. Глеб не сопротивляется. Дает заломать себя. На руках защелкиваются наручники.
– Да не виноват я! Он сам первый...
Каждое слово дается большой болью. У Глеба выбита скула. Это не перелом. Но от этого не легче.
Старший лейтенант не слушает его. Но рассматривает его военный билет. Хорошо, что Глеб догадался прихватить его с собой.
Самое интересное, в отделение забрали его одного. «Братков» отпустили. Или за бабки, или просто связываться с ними не захотели. А Глеба засадили в кутузку. Два часа прошло, прежде чем его привели к заспанному оперу из дежурной смены.
– Твой? – спросил старлей.
– Мой.
– В спецназе МВД служил?
– Служил.
– Заслуги имеешь?
– Краповый берет.
– Неплохо... Так, отметка об увольнении в запас. Только что уволился?
– Вчера утром приехал.
– И уже набедокурить успел.
– Так они ж сами.
– Да знаю, можешь не объяснять... На крутых ты, парень, нарвался. Неприятности могут быть.
– Знаю.
– Это хорошо, что знаешь... Заявление писать будешь?
– Заявление?
– Ну да. Жаловаться будешь?
– А какой смысл?
– В том-то и дело, что нет смысла... В принципе их можно привлечь. Но через трое суток они на свободе будут. Могут отомстить.
– Да понимаю я все.
– Это хорошо, что ты понимаешь... Врать не буду. У нас сейчас к бандюкам особое отношение. Они виноваты, а отвечать ты будешь...
– Дожили.
– Времена такие... Но ты не расстраивайся. Я тебя под танк не пущу. Бандиты, они чужие. А ты свой. В спецназе МВД служил... Чем вы там занимались?
– Подавление бунтов на зоне.
– Фью! Да тебя в камере на части порвут, если узнают... Но ты не переживай, не будет камеры. Я тебя отпущу. Прямо сейчас. Извини, с машиной проблемы. Так что домой сам дойдешь. Поздно уже. Но ты же из спецназа...
Старлей подмигнул Глебу, пожал ему руку. И отпустил на все четыре стороны.
Он вышел из отделения. Поежился. Куртка осталась в диско-баре. На нем всего лишь тонкий свитерок. Но ничего, бывало и хуже.
Хорошо, деньги при нем. Можно остановить такси. Надо только на центральный проспект выйти. Тут недалеко. Глеб прибавил ход.