Коронованный череп
Шрифт:
— Я за тобой, папочка, — быстро проговорила мисс Тревик. — Господин Боуринг ждет вас в библиотеке.
— Боуринг! — следом за ней повторил сэр Ганнибал, рассерженно краснея. — Что же господину Боурингу от меня нужно?
— Не знаю. Он приехал из Гранджа на своем автомобиле и очень хотел увидеться с тобой. Скорее всего, у него какое-то важное дело.
— Он мог бы выбрать другой день, когда я не так занят, — вздохнул сэр Ганнибал Тревик, однако, подумав несколько мгновений, повернул в сторону дома. — Я должен увидеться с ним, — скривившись, заметил баронет. — Он мой самый богатый арендатор, миллионер. Но и самый
И он ушел, бросив прощальный взгляд на Энн, которая, понурившись, осталась стоять, чертя зонтиком круги на песчаной дорожке.
— Не хотите ли чего-нибудь освежающего? — сухо поинтересовалась у нее мисс Тревик.
— Спасибо, — вымолвила мисс Стреттон с любезной улыбкой, скрывающей злобу оттого, что ее прогулку прервали самым ненадлежащим образом. — Пожалуй. мне нужно что-то купить, чтобы поддержать ярмарку.
— Можете попробовать узнать будущее, — улыбаясь, предложил господин Форд. — Вон шатер гадальщицы мисс Уорри, она всегда предсказывает удивительнейшие вещи.
— А вам она что предсказала? — спросила темноволосая красавица, кинув взгляд на Дерику.
— О, об этом вы и сами догадаетесь без труда, — ответил Освальд, снова улыбнувшись.
Энн тряхнула головой:
— Так вы суеверны?
— Я всего лишь считаю, что на Небе и на Земле есть многое, о чем наши философы и понятия не имеют, — сухо ответил молодой человек.
— Могли бы процитировать Шекспира и поточнее.
— Скажите спасибо Бэкону [4] , - рассмеялась Дерика.
4
Существует ряд околонаучных теорий, приписывающих сочинения Шекспира другому лицу или группе лиц. Согласно одной из версий, подлинным автором был философ Фрэнсис Бэкон (1561–1626).
— Где уж мне с моим умишком разобраться, где Бэкон, а где Шекспир. То ли дело вы!
— Ах, мисс Стреттон, вы меня захвалили!
Невозможно сказать, как далеко зашел бы этот словесный поединок, но присутствие господина Форда сдерживало девушек, и им ничего не оставалось, как умолкнуть и обменяться многозначительными взглядами. Потом Энн отвернулась, продемонстрировав напоследок натянутую улыбку, скрывающую подлинные чувства.
— Пойду прогуляюсь, а вы пока можете репетировать «Ромео и Джульетту», — насмешливо фыркнула она.
Однако в этот миг мисс Тревик больше напоминала леди Макбет.
— Как я ненавижу эту женщину, — тихо проговорила она, сжав кулачки, когда гостья удалилась. — Она авантюристка и…
— Ты, дорогая, слишком сурова по отношению к ней, — возразил Освальд.
— Нет, она настоящая авантюристка. Приехала сюда, делает вид, что пишет картины, а сама ищет, кого бы на себе женить.
— Ходят слухи, она положила глаз на Пенрифа.
— А я вот слышала, что она охотится за моим отцом.
— Пф! Сэр Ганнибал слишком стар, чтобы думать о браке.
— Мужчина никогда не бывает слишком стар, когда речь идет о женщине, — с ядом в голосе заметила Дерика.
— Мне ли не знать, в мои-то преклонные двадцать семь, — весело заметил Форд.
В сердцах девушка ущипнула его за руку:
— Какой же ты ослик!
— Будь ты
— Глупенький ослик!
Вместо того чтобы отвечать на оскорбление, молодой человек поцеловал свою возлюбленную.
— Когда ты позволишь мне поговорить о нас с твоим отцом? — мягко поинтересовался адвокат.
— Поговори завтра, прежде чем вернуться в город. Думаю, папа не станет возражать, дорогой. Он уже устал от меня и, подозреваю, будет рад переложить бремя заботы обо мне на другие плечи.
— Драгоценное бремя… — прошептал Освальд, обнимая ее, но тут же спустился с небес на землю. — А какие дела у господина Боуринга с твоим отцом? Я слышал, что они старинные друзья.
— Скорее уж старинные враги, — заметила Дерика, скривившись. — Господин Боуринг познакомился с папой в Африке много лет назад, когда я была еще маленьким ребенком. Именно тогда он заработал кучу денег и попросил папу, чтобы тот сдал ему в аренду Грандж — наше семейное поместье. Он предложил хорошую плату. Но папа и господин Боуринг очень редко видятся и никогда не ездят друг к другу в гости.
— Но сейчас господин Боуринг приехал к нему.
— Да, и я думаю, нам надо пойти в дом и посмотреть, в чем дело.
— Нет необходимости, — возразил юноша, удерживая свою возлюбленную.
— Есть, еще как есть, — решительно объявила мисс Тревик. — Папочка во многом как ребенок, мне приходится все за него решать. К тому же характер у него очень вспыльчивый, а господин Боуринг на редкость грубый человек. Не знаю, что и случится, если они поссорятся.
— Тогда позволь, я пойду с тобой.
— Нет, останься здесь. Люди и так уже шушукаются, видя нас вместе.
— Ну и пусть себе шушукаются! Мы же, считай, уже помолвлены!
— Нет уж, подожди, пока о нашей помолвке не объявят официально, — быстро сказала Дерика. — Вот тогда я точно не буду возражать. Ненавижу сплетни, да и мой папа подобных вещей не одобряет.
— Неужели его слово для тебя так важно?
— Конечно. Да и я сама люблю во всем порядок. Все считают папу человеком сильной воли и твердого характера. Но, сказать по правде, за ним стоят моя воля и мой характер.
— Какая жена у меня будет! — шутливо произнес господин Форд. — Ты будешь мной командовать, как тебе вздумается.
— Тогда я начну прямо сейчас, — объявила девушка, со смехом разглядывая его красивое лицо. — Приказываю тебе: оставайся тут. Я вернусь, как только узнаю, зачем приехал господин Боуринг. Папа не может вести дела без меня.
Освальд, чувствуя себя несколько раздраженным, закурил и застыл, глядя, как волны накатывают на берег, в то время как его возлюбленная быстро пошла к дому. У девушки и в самом деле были причины для беспокойства, так как, насколько ей было известно, отец не ладил с арендатором. Как она и сказала, Боуринг был человеком грубым — ей пару раз приходилось с ним видеться. Прожив много лет вдали от цивилизации, он совершенно разучился вести себя в обществе. Слабый и изнеженный сэр Тревик в споре не имел против него никаких шансов. Выходец из Южной Африки наверняка попробует взять верх над своим арендодателем. Но в присутствии Дерики такой номер не прошел бы. Боуринг же, с другой стороны, не имел никаких возражений против присутствия девушки при беседах с ее отцом, так как откровенно восхищался ею.