Корпорация Лемнискату. И начнется отсчет
Шрифт:
– Джеймс, ты меня не понимаешь. Я тебе по-русски объясняю: я не привык к общению с трепетными ланями, я их раньше вообще избегал. Я умею найти подход и верное слово для опытной женщины, но не для невинной девушки. Общение с ними чревато!
– Мы ведь уже договорились, что никто ничего не узнает.
– Тебе хорошо говорить, не ты будешь искать способ завоевать ее доверие. У меня начинается мигрень, едва только она рот открывает.
– А ты представь, что не слышишь ее.
– То есть что я глухой? – воскликнул я и, подхватив вещи, направился на выход. –
– Ух, Разинский! – донеслось мне вслед недовольное ворчание.
В этот раз мы втроем прыгнули в небольшую деревеньку, к добротному, хотя и старому дому, внутри которого находились император с женой.
Джеймс, осмотревшись по сторонам, направился к дому, к зарослям кустарника с редкими, еще не облетевшими желтыми листьями.
– Куда это он? – еле слышно спросила Ольга.
Я в удивлении посмотрел на нее.
– Вам разве не рассказали?
Дотронувшись до ее спины, я направил девушку в сторону лавочки, и, конечно, она, споткнувшись, едва не полетела на землю. Успев в последний момент подхватить Ольгу, я заметил покрасневшие щеки.
Это прекрасно, что собственная неуклюжесть ее смущает: было бы совсем плачевно, если бы она ничего не замечала.
Добравшись до лавочки, я наконец отпустил девушку, усадив ее и присев рядом. Ольга выглядела как-то странно.
– Вам нехорошо?
Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, в которых застыло незнакомое мне выражение.
– Э-э-э… Да…
Что она там мямлит?
– Я думал, вам рассказали, какими способностями владеем мы с Джеймсом.
Ольга мгновенно очнулась от своего странного состояния.
– Вы мне расскажете?
Внезапно поднялся ветер. Подняв в воздух желтые и красные опавшие листья, воздушный поток весело закружил их вокруг Ольги и, осыпав ее золотым дождем, утих.
Она засмеялась, и я даже залюбовался ею. Смех – единственное, что ей шло.
– Воздух. Мэллори может управлять воздушными потоками.
В этот момент из дома вышли Александр с супругой. Склонившись к жене, он поцеловал ее в лоб и пошел вперед. Очень трогательно. Жаль, много лет назад он не был таким чутким: не пришлось бы сейчас расплачиваться. Хотя не уверен, что второй вероятный путь развития его судьбы стал бы для него более приемлемым.
Я закрыл Ольге рот и прижал палец к губам, призывая молчать. Она, затаив дыхание, кивнула. Подняв руку, я сгустил на ней шар огня, который все увеличивался. Девушка отшатнулась, но я, перехватив ее второй рукой, прижал спиной к себе и не позволил делать резких движений. Она могла себе навредить.
Шар, достигнув приличного размера, сорвался с моей руки и тут же стал виден. Александр вздрогнул, но, не двигаясь, ждал свою смерть. Императрица ринулась к нему, но застыла на месте – я понял, что это Ольга.
Считаные секунды – и император упал в горячке. Я ждал женской истерики, но ее не последовало.
Повернув Ольгу к себе, увидел, что она смотрит на меня завороженно, даже восторженно. Огонь всегда очень впечатляюще действует на людей.
– Нужно отправляться
– Вы на удивление спокойно восприняли произошедшее, – осторожно заметил я.
– Мне в этом помогли несколько факторов. И один из них – это понимание того, что вы правы. Обучаясь в отделе аналитиков, я уже тогда сама рассчитывала варианты развития истории, и, хотя в моем распоряжении не имелось архивных записей Лемнискату, тем не менее я мыслила схожими категориями. Просто столкнуться с этим в жизни, вершить судьбы людей… это очень тяжело.
Разумные рассуждения – она ли это?
– Спасибо за помощь с императрицей, – я склонился к руке девушки и прикоснулся к ней губами.
– Э-э… – протянула Ольга, смущаясь.
Снова?.. За что мне все это?!
Ольга Орлова
После последнего задания я никак не могла прийти в себя. Несмотря на несдержанность Алексея по отношению ко мне, я не могла не восхищаться им. Какая выдержка, какой профессионализм! Сразу вспомнились его объятия, прикосновение к талии…
Я понимала, что Разинский очень тактично ведет себя со мной и я не интересую его как объект романтических чувств, но ничего не могла с собой поделать. У меня перехватывает дыхание от его прикосновений, а когда он прижал меня спиной к себе, я чуть не умерла.
Осторожно провела пальцами по руке, где меня касался он.
Я поняла, почему он всегда такой горячий: он – огонь. Эта стихия очень подходит ему, такая же сильная и неукротимая. Нет никого лучше Алексея.
Несмотря на свою показную черствость, внутри он хороший, справедливый и благородный. Никогда не сделает мне плохого, я верю в это.
– Ольга!
Повернувшись на голос Лидии, я заметила, что она обеспокоенно смотрит на меня.
– Да?
– Ты сегодня очень странная. Все в порядке? – спросила подруга, располагаясь в кресле и разливая чай.
Я подошла к ней и опустилась в кресло напротив.
Кабинет жены главы корпорации был небольшим, но невероятно уютным.
Куполообразный потолок добавлял помещению пространства и воздуха. Стены были задрапированы синей тканью с красивым белым рисунком. А портреты и пейзажи в толстых золоченых рамах, развешанные в искусно подобранных местах, добавляли нарядности и какой-то праздничности. Невысокие и неглубокие мягкие кресла располагались вокруг пары столов.
Возле одной из стен я приметила и рабочий стол, заваленный корреспонденцией, пергаментами и книгами. С потолка свисала люстра со множеством светильников – мне кажется, что именно благодаря ей здесь по вечерам создается приятная атмосфера.
– Как вчера все прошло?
– Неплохо. Я даже удостоилась похвалы от Разинского.
– Не может быть! – рассмеялась Лидия. – Не похоже на него.
– Я тоже сильно удивилась.
Он такой… переменчивый в своем поведении в последнее время. И я не знаю, радоваться этому или огорчаться.