Корпорация МИФ в действии

Асприн Роберт Линн

Братья Слеппни стреляют на удивление хорошо, оба не только попадают при каждом выстреле в цель, но и садят стрелы в участок площадью всего в две пяди. Однако, в связи с тем, что мишени стоят достаточно близко, чтобы попасть в них даже камнем, эта демонстрация меткости не производит на меня особого впечатления. С другой стороны, Сержант Лыбби, похоже, искренне доволен их выступлением.

– Вот такое обращение с оружием армии нравится видеть!
– громко говорит он так, чтоб его слышали все.
– Кто вас, собственно, научил так стрелять, ребята?

–

Наш папаша, - ухмыляется Шу Слеппень.
– Возможно, вы слыхали о нем. Его зовут Куро Слеппень.

– Хотя мамаша стреляет лучше него, - добавляет Хи Слеппень.
– Ее зовут Ос Слеппень.

С этого момента я перестаю следить за разговором, потому что у меня от него живот болит, и потому, что Нунцио знаком подзывает меня к себе.

– У нас есть проблемы, - говорит он, что не удивительно, так как, зная его так хорошо, я вижу, что он обеспокоен.

– Например?

– Это все Тру-Тень, - говорит он, поскольку именно так мы стали звать нашего юного мага. Думаю, он не смог бы попасть и в стенку амбара, даже если б сам находился в нем.

Я бросаю взгляд через плечо, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Трутень пускает стрелу, которая разминулась с мишенью футов на пятнадцать, плюс-минус миля. Капрал тут же очутился рядом с ним, и помогал советами во всю силу легких.

– Вижу. Ну, ему, похоже, и не придется особо стрелять, раз он числится магом.

– Может и так, - пожимает плечами Нунцио.
– Но нам полагается сегодня всем сдать норму или же задержится вся группа... помнишь?

– Это может стать проблемой, - киваю я.
– А разве у него нет каких-нибудь заклинаний или чар, способных помочь ему выкрутиться?

Кузен вращает глазами и фыркает с отвращением.

– Шутишь? Он знает всего два заклинания и ни одно из них ничем не поможет на линии огня.

– Два заклинания? Какие именно?

– Давай-ка посмотрим, он знает заклинание Развей, которое позволяет ему видеть насквозь всякие чары.

– От этого мало толку, - признаю я.
– А какое другое?

– Навей, - морщится Нунцио, - которое не более чем чары личины, но с дурацким названием.

– Значит, он может всего-навсего надеть на себя личину и видеть насквозь других, - говорю я, проворачивая все это в голове.

– Вот именно. Ничего такого, что поможет ему сегодня сдать норматив.

– Может и так... а может и нет, - задумчиво говорю я.
– Вот что я тебе скажу. Ты не мог бы как-нибудь уединиться с ним на несколько минут?

– Нет проблем. Когда он кончит заваливаться на этом круге, ему придется ждать другой очереди. Тогда я смогу увести его. А что? У тебя есть какая-то идея?

– Угу, - усмехаюсь я.
– Просто убеди его применить свое заклинание личины... как он там называет его? Ах, да, Навей... так, чтоб вы могли поменяться местами. Тогда ты сдашь норматив за него, поменяешься обратно, и никто ничего не узнает.

– Не знаю, - говорит, потирая подбородок, Нунцио.
– Капрала-то мы, может, и сумеем одурачить, но у сержанта глаз-алмаз. Он может заметить,

что Тру-Тень какой-то не такой.

– Когда придет время, я позабочусь об отвлечении сержанта. Только постарайся стрелять не слишком хорошо... лишь настолько хорошо, чтобы сдать норматив. Уловил?

Потом делать было особо нечего, пока мы ждем развития плана. Наконец, капралу обрыдло орать на нашего юного мага и он отправляет его прочь с рубежа на "перерыв", пока не даст малость отдохнуть своему голосу.

Пытаясь не обращать чересчур большого внимания, я слежу уголком глаза, как Нунцио кладет руку на плечо Трутня и заводит с ним серьезный-такой разговор, в то же время небрежно уводя его за палатку, где хранится оружие, из поля зрения всех. После того, что кажется нестерпимо долгим сроком, из-за палатки снова появляется "Трутень", шагающий той очень знакомой мне походкой вразвалочку, и я знаю, что сила разума и логики снова восторжествовала. Я дожидаюсь, пока он не выйдет на линию огня для новой попытки, а затем приступаю к отвлекающему маневру.

– Ты чересчур стараешься, Осса, - говорю громко я, подходя сзади к ней, стоящей на противоположном от "Трутня" конце огневого рубежа.

Меткость как у Оссы, так и у Майжука спорадическая, их стрелы пролетают поблизости от мишени, но попадают в нее лишь изредка.

– Ты слишком напряженно держишь левую руку... надо немного расслабить ее и просто держать оружие в согнутой руке. И на спуск тоже жми полегче. Используй только кончик пальца, а не обхватывай им спусковой крючок. Иначе будешь при каждом выстреле тянуть оружие влево.

– Вот так?

– Да, только...

– ЧТО ЭТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ, ЧЕРТ ПОДЕРИ??!!

Мне следовало бы радоваться, что я правильно рассчитал точку кипения Сержанта Лыбби. Вплоть до этой минуты, мы с Нунцио проявляли большую осторожность в тренировке других рекрутов и делали это за пределами его видимости и слышимости, и поэтому не входили в конфликт с тем авторитетным-таким образом, который он так старался поддерживать. Я прикидываю, что такая открытая демонстрация придется ему не по вкусу, и эта прикидка оказывается абсолютно точной. Мне следовало быть довольным, но когда он топает ко мне, мне приходится бороться с закрадывающимся ощущением, что тактика эта не самая мудрая.

– Гвидо просто давал мне несколько советов по обращению с этой штукой. Сержант, - говорит Осса невинно, ее вежливые манеры свидетельствуют о твердо усвоенных ею уроках по части того, что такому, как Лыбби, лучше не досаждать без надобности.

– О, так значит, Жукобой еще и спец по арбалетам, да?
– рычит сержант, наводя прицел на меня.
– Думает, что он умеет обучать стрельбе лучше, чем я или инструкторы по стрелковой подготовке, да?

Следя за всем этим с большим вниманием, я тем не менее в то же время вижу через плечо, что Нунцио, в личине Трутня, стреляет, выполняя его норматив... прямо под носом у капрала, которому интересней следить за сержантом и мной, чем обращать внимание на происходящее у его конца стрельбища.