Корпоративная этика
Шрифт:
Коляску она припарковала рядом со спортивной площадкой, а затем опустила меня на землю.
Время размять мои нежные детские булки!
У мамы были свои дела, а у меня свои.
Сила мышц! Нужно хорошенько потрудиться, и я пойду в ближайшие дни! Чувствую, что готов!
У меня не было опоры и я встал, держась за коляску одной рукой, а второй за булку, которую купила мне мама.
Рика же пошла на площадку недалеко от меня и встала в позу — ноги на ширине плеч.
Она нахмурилась и пробормотала
— Что-то я совсем форму растеряла…
Да, я бы так не сказал. Но маме виднее.
И вот… Барабанная дробь, мама начала двигаться. И!
Ничего.
Мама начала шагать на месте и двигать руками как робот.
— Ух! Хорошо пошла! Раз-два!
Я же застыл. Что это? Секретная тренировка мамы? Может, я чего-то не знаю? Что за стыд!
— Разогрелась! Дальше…
И сразу Рика встала и, уперев руки в бока, начала наклонять и поднимать голову. Сделав восемь раз, мама перешла к новому упражнению. Поднять, опустить плечи… Кистевые вращения суставов. Локтевые…
Мам, да это же… Упражнения для стариков!
Это фиаско, Рю.
Я даже на задницу присел. Это ли называют ожиданием и реальностью? Реальность тюкнула меня по темечку и напомнила, что мама профессиональная домохозяйка.
Такое грех не закусить булочкой. Благо, что она у меня в руке.
Пока я ел, то мама приступила к вращению корпусом. Ну как ел. Скорее пытался отгрызть кусочек, но выходило плохо.
Я настолько сосредоточился, что не сразу заметил свою старую знакомую. Давненько не виделись.
Ворона, стоявшая неподалеку от меня и площадки, выглядела не очень. За то время, что мы не виделись, жизнь ее знатно потрепала. И где она была, что так паршиво выглядела? Прошел-то всего месяц! Хотя с точки зрения ворон, которые живут в городской среде максимум пятнадцать лет, месяц — это приличный срок. Да даже для меня, ого, какой.
Посмотрел внимательно ей в глаза.
«Ты сегодня не слишком нагло себя ведешь».
Ворона сделала прыжок ко мне.
«Отстань. Тошно».
Даже жалко птичку. Посмотрел на булку в своих руках и задумчиво её покрутил. Надо начинать переговоры.
«Может, мир? На, булку!»
Ворона вместо радости, наоборот, отпрыгнула от меня и опасливо покосилась одним глазом.
«Ты меня, что, хочешь обмануть, мелкий? Сейчас дашь булку, а потом твоя мамаша меня опять отшвырнет? У меня кости до сих пор болят от её броска».
Ворона взмахнула крылом и сделала еще один шаг назад. Какая она осторожная стала. Рика её хорошо приложила. Так что в мамины «старушечьи упражнения» я решил не верить.
«Ну тогда… Давай вот так!»
Я отломил кусок, который вышел довольно большим — во всю мою ладонь — и что есть сил кинул в сторону нахалки-вороны.
Не долетела.
Ворона с сомнением посмотрела на кусок хлеба, а после аккуратно подпрыгнула к ней
Я внимательно наблюдал и раздумывал, пока ворона пыталась затолкать в себя больше, чем могла. В голове появился замечательный план. Но согласится ли ворона на него? Не попробуешь — не узнаешь.
«Думаю, нам не стоит с тобой ссориться», — задумчиво протянул я.
Ворона прислушалась, но клевать не перестала. Уже хорошо, что не улетела сразу.
— «Наше знакомство не задалось, но сейчас мы можем помочь друг другу. Как ты на это смотришь?»
Ворона подняла голову, с интересом ожидая продолжения. Она явно не понимала, чего я вдруг стал таким дипломатом? Раньше только приказы раздавал. Это она просто не знала, что я долгое время руководил разными людьми искать подход к любому, кто бы передо мной не стоял.
Но я созрел. Да и ворона выглядела готовой к компромиссу.
«Что ты имеешь в виду?»
Она насторожилась, но не стала улетать. Хороший знак. Дипломатия — наше всё.
«Я искренне сожалею, что тогда был с тобой груб», — продолжил я. — «Сейчас я хочу быть на равных условиях.»
Ворона склонила голову, но извинения приняла и ей стало приятно. Так, а теперь перейдем ко второй части.
«Вижу, что сейчас ты находишься не на лучшем этапе своей жизни», — намекнул я на то, с какой жадностью она ела булку.
Ворона сразу же набычилась. Теперь добавим мёда.
— «У всех нас были голодные времена…»
Ворона с сомнением посмотрела на меня. Я не приукрашивал, а говорил о своей прошлой жизни.
«И мне неприятно смотреть, как мои знакомые страдают, попав в такое же положение. А потому у меня есть предложение, которое может помочь и тебе, и мне».
«Ты говоришь запутанно. Что ты хочешь? Конкретнее».
«Мы можем работать на взаимовыгодных условиях. Ты мне будешь давать информацию об определенных людях…»
Ворона встопорщила перья.
— … а я буду тебя кормить. Еда за информацию'.
Я решил пойти по тому же пути, что и мама недавно. Бартер, полезный двум сторонам.
Я покосился в сторону мамы. Рика пока не обращала внимания на мои переговоры с вороной. Что-то уж мама вышла уже из образа домохозяйки, начав подтягиваться на турнике. Раз-два-три… Десять.
Отвлёкся я что-то. А ворона уже подумала над ответом и подпрыгнула ближе.
«Я согласна!»
Переговоры состоялись! А теперь, чтобы закрепить нашу сделку, я протянул булку вороне, показывая, что она может подойти ближе.
Птица, пусть и согласилась, но подпрыгнула с опаской. Всё же, как показывала практика, она трусихой не была и скоро оказалась рядом, начав аккуратно клевать булку. Голод не тётка.
Мама повернулась и увидела, как ворона, напавшая в прошлый раз, сидела близко ко мне и громко крикнула: