Корректировка. Гром
Шрифт:
– Старик рассказал о технике перемещения?
– Да. Она проста. Вы должны детально представить место, в которое хотите переместиться, дату цифрами по современному календарю и время с точностью до минуты.
– Как представить то, чего никогда не видел. Я ничего не помню и нигде не бывал, – несколько недоумевая, пожал плечами Максим.
– Мы загрузим все нужные данные, – ответил Песков.
– Теперь понятно. А как далеко во времени я смогу переместиться? Можно переместиться и убить Гитлера?
– Точно нет. По крайней мере сразу. Старик сказал, что
– Более того, давайте полноценно на ты перейдем? А то меняется обращение, как погода в Питере.
Макс протянул генералу руку для рукопожатия.
– Хорошо. Договорились, корректировщик, —пожал протянутую руку Песков.
– Так, что меня убьет? – с живым интересом задал вопрос Максим.
– Он толком не объяснял, сказал только про опасность и смерть. Думаю, что для нас достаточно. Начнем с небольших временных скачков, постепенно удаляясь и контролируя ваше… – Песков улыбнулся, – твое состояние.
– Понятно. На какой срок я смогу перемещаться?
– Минимум час, максимум сутки. Час нужно для подзарядки камня.
– Отлично, – хлопнул себя по коленке Максим.
– Но есть два важных ограничения.
– В чем подвох?
– Камень всегда должен находиться при тебе. Не далее метра, иначе переход не произойдет. Потерял, отняли, украли, прошли сутки – все, конец. Ты остался там, мы здесь, а страна в агонии! – порывисто разводя руками, Песков закончил более эмоционально. – И ты должен оставаться живым…
– Ясно. Какие еще ограничения? – не обращая внимания на последние слова куратора, деловито поинтересовался Максим. – Что мне предстоит делать? Придется убивать?
Генерал выдержал взгляд Максима, и они некоторое время молча смотрели друг другу в глаза.
– Буду откровенен. Ситуация настолько тяжелая, что без крайних мер не обойтись. Понимаешь меня?
– Понимаю. Я помню, что убивал врагов, как любой солдат на войне, но сейчас не война, где враг, а где друг, непонятно.
– Ошибаетесь, Максим, – генерал непроизвольно перешел на вы. – Война. Жестокая и страшная. Враг хитер и коварен. Он прячется и убивает чужими руками, руками предателей и наемников. Врагов масса, а друзей… К сожалению, друзей становится все меньше и меньше, по разным причинам. Нас обложили и травят с разных сторон, но самое главное, тихие удары наносятся изнутри. Именно они самые меткие и болезненные. Один за одним, всегда в цель. У нас нет возможности на жесткие ответные меры. Но вот она появилась. Ты должен доверять нам, Максим.
– Я вам верю!
– Поначалу, до твоего появления, я и сам относился к этой истории иначе. Согласись, что сложно уверовать в подобное. Но появился ты, майор. И я отдался вере без остатка…
Пауза оборвала разговор, заставляя людей задуматься.
– Спасибо. Крайне приятно доверие такого человека.
Мужчины закрепили слова крепким рукопожатием.
– Какое мне можно брать оружие? – возвращаясь к вопросам, поинтересовался Максим.
– Никакого, абсолютно. Вообще ничего. Одно
– Как защищаться, выполнять задание? – Макс немного опешил.
– Во-первых, мы дадим тебе максимальные знания рукопашного боя. У нас собран полный комплекс гипнограмм по всем видам боевых искусств. Плюсом: охрану базы возглавляет один из основателей и лучших мастеров по УТРБ.
– УТРБ?
– Универсальная техника рукопашного боя, – чуть оттаяв, улыбнулся генерал. – Смесь из разных видов единоборств. Создавалась в нашей стране, в элите спецслужб. Открытого хождения не имеет. На девяноста процентов состоит из техники боя без оружия.
– Ясно. Что во-вторых?
– Никто не запрещает использовать оружие, добытое в бою. Как им пользоваться, мы тебя научим, точнее, ты научишься сам.
– Загрузите в память?
– Да. Ты сам многое вспомнишь. Ну и практика, как обязательное условие. Вообще придется загрузить тебе много информации, в основном технического плана.
– Более-менее понятно. Непонятно другое.
– Что именно?
– Откуда во мне столько физической силы и что происходит с глазами?
– Мы пока не знаем. Обследования физических параметров не показали отклонений или аномалий.
– Здоров, как бык, – не очень радостно усмехнулся Максим.
– Если применить народную терминологию, то так и есть. Феномен с глазами мы тоже объяснить не можем. Что данное явление тебе дает сказать трудно. Лично я думаю, что все не случайно и оно себя проявит, а когда и как сказать не берусь.
– Не люблю я загадки, – Максим задумался. – Странно.
– Что странного? – пожал плечами Песков.
– Я помню, что не любил загадки и сюрпризы. Разве не странно? – со стороны могло показаться, что Максим задает вопрос сам себе.
– Доктора в один голос твердят, что память будет постепенно возвращаться, может первая ласточка? В любом случае продолжим разговор позже, нас уже ждут.
– Ох мне эти доктора, кстати, их я тоже не очень люблю.
– Признаюсь, тут я с тобой солидарен, – Генерал улыбнулся и направился к двери.
Идти пришлось немного дольше. Макс насчитал сто два шага и пять поворотов, четыре направо и один налево. Просто от скуки, куратор всю дорогу молчал.
Последующие полчаса в непривлекательной стране медицинских приборов не прошли веселым карнавалом. Очередное обследование подтвердило, что организм в полном порядке.
– Постоянная процедура? – спросил он Пескова, когда они вместе вышли в коридор.
– Два раза в день. Без обсуждений, так необходимо.
Куратор сделал горизонтальный жест рукой, отметающий любые возражения.
– Надо, так надо, – Максим смирился с данной необходимостью.
Они прошли несколько поворотов направо по коридору и остановились перед очередной дверью-близнецом.
– Входите, Максим, сегодня ответственный день. Ваша первая загрузка. От нее будет зависеть, насколько быстро пойдет подготовка и как скоро вы будете готовы послужить Родине, – голос Пескова прозвучал несколько торжественнее, чем обычно.