Корректор 2.0
Шрифт:
— БЛОКИРОВАТЬ ПРОХОД ЧЕРЕЗ ПОРТАЛ ВСЕМУ ПЕРСОНАЛУ, ИСКЛЮЧЕНИЕ ДЛЯ ИЗНАЧАЛЬНОГО КОДА ДЕВЯТЬ!
Я же все-таки России служу. Эх, генерал Коломиец слезу пустит, если узнает о моем поступке. Но знать об этом никому не нужно. Или…
— Глория! Должен ли я распространятся о своей новой должности?
— Это на твое усмотрение, если хочешь оставаться за кадром, то оставайся, сам должен понимать, какие будут последствия. Твои новые возможности, превышают силы самого технологически продвинутого государства на земле. Все зависит от того, насколько ты амбициозен! Может, захочешь
Глория обошла голограмму с портальной аркой, и теперь смотрела на меня сквозь озадаченных китайцев.
— Ты правильно поступил, заблокировав портал. Вот эти!.. — она показала пальцем на видео, там уже было не двое, а пятеро. — Не знают или не хотят знать, чем закончится история совершенных ими убийств. Как я уже говорила, они жадны до всего нового! Хорошо если после содеянного, в их стране, все останется по-старому, нельзя менять то, что уже произошло! Бери пример со своих соплеменников, действуют аккуратно, никакого насилия. Усыпил террориста, порылись в его памяти и отпустили. Твои коллеги знают, где и когда будет взрыв, но предотвращать его не будут, потому как есть понимание, основанное на опыте, спаси они этих людей, обязательно погибнут другие! Закон равновесия, Рома! Знания нужны для развития цивилизации, а не утилитарного использования. Слишком частая и глобальная корректировка приведет к сбоям и хаосу. Угроза человечеству приведет к блокировке комплекса. И в итоге, Рома, ты лишишься своих способностей!
Это действительно подействовало как ушат с ледяной водой и до меня окончательно дошло, во что я вляпался. Я уже не представлял себя другим. Несмотря на всю тяжесть данной ноши. Но по крайней мере я теперь знаю, что делать, чтоб это закончить.
— Но если возникла необходимость в корректировке, то надо действовать осторожно, — продолжила Глория. — Свести последствия на нет, это еще не все! Необходимо учитывать человеческий фактор. Прошлое использовать можно, как знание, чтобы влиять на будущее, анализ — наша главная задача.
Я, конечно, не тупой, понимаю, что спасенный может в будущем оказаться маньяком или террористом. Но как я могу за всем уследить? Я же не компьютер!
Глория смотрела так, словно читала мои мысли, и веселый смех стал тому подтверждением.
— Ты читаешь мои мысли! — утвердительно сказал я, понимая, как это глупо звучит. Ведь при появлении голограммы моей мамы я сразу должен был понять.
— Конечно. Открою тебе страшную тайну, — она перешла на заговорщицкий шепот. — Я прошита у тебя в мозгу!
— Хы-хы…
Глупо лыбясь, я зачем-то ощупал свою голову. Испугался ли я? Немного. Как-то стремно, что кто-то знает все твои похабные мыслишки. На короткое время я почувствовал себя на месте своих носителей — не очень приятно. Успокаивало то, что расправляться со мной никто не собирается.
Глория покачала головой и сдавленно хихикнула.
— Ты теперь всегда будешь у меня в голове?
— Нет, эта версия только для внутреннего пользования центра управления.
—
— Я копия психоэмоционального слоя давно умершего человека, — произнесла та, с легкой грустью.
— Копия души? — для меня такое было в новинку, я посмотрел на Глорию другими глазами, пытаясь сквозь Катюню разглядеть очертания древней расы.
— По-вашему, что-то схожее, но скорей энергетической сущности. Не пытайся увидеть то, чего нет. Я программа! Лучше займись делом.
— Как скажете, шеф! Делом, так делом! А нет ли, здесь чая? Или лучше кофе?
— Обижаешь дорогой, — она изобразила говор чайханщика. — Есть все что необходимо, это же станция! Там нет заварки и растворимого кофе, даже не спрашивай, это не твоя кухня. Пищевой синтезатор, если говорить простым языком, вон в том шкафчике, — Глория указала в нужном направлении.
— О, как! Ненашенские технологии! — говоря это, я уже спешил к чудо шкафчику, который стоял в десятке метров от нас. С виду небольшой двухкамерный холодильник, только нет дверки и вообще нечего нет. — А где меню?
— Рома! — в голосе программы послышался смешливый упрек. — Коснись синтезатора и представь что хочешь, — последние слова прозвучали намного ближе, чем первые, прямо в ухо, заставив меня дернуться.
— Да чтоб тебя… Нельзя так пугать! Я понимаю, что ты супер-пупер программа, мне-то как новенькому непривычно!
Она же, стояла рядышком и гадливо улыбалась.
— Давай уже, новенький, представляй!
И я представил, испытывая внутреннюю дрожь. Передняя стенка растворилась и моему взору предстала дымящаяся чашка кофе, причем именно моя, командировочная чашка, на ней черным маркером написано МОЯ! Она специально была подписана, несколько лет назад, чтобы всякие ушлые напарники, не хапали ее по утрам.
— Очень удобно! — сказал я, наслаждаясь чудесным напитком. — Вкус прямо один в один как я варю по утрам.
Меня так и подмывало воспользоваться шкафчиком еще раз, коньячок плюс шашлычок, ЭМ… аж слюнки потекли. Но это попозже. А сейчас!
Что у нас предшествовало банкету? Ах да — семерки! Вон они волосы на себе рвут пытаясь понять, почему вдруг портальная арка перестала работать. Я подошел к голограмме испытывая чувства нашкодившего подростка и соответствующим выражением лица. Кукуйте пока, а то шустрые больно.
— СВЕРНУТЬ СЕДЬМОЙ КЛАСТЕР, — круг опять наполнился изображением миллионов зеленых точек-ячеек. — Код пять и код три… ВЫВЕСТИ СПИСКИ СОТРУДНИКОВ, НА ДВА ЭКРАНА! Ну и кто у нас тут?
Догадка, конечно, была, тройки синели немного бледнее пятерок. Англичане и американцы, именно их фотографии смотрели на меня с экранов. У первых есть своя или свой омега, вторые используют синтетический препарат, потому и бледненькие. Дверка теперь для всех закрыта.
— А что это?
Подойдя к стеллажу, я без спроса открыл полупрозрачную дверцу. Взяв один из предметов, покрутил между пальцами. Рассматривание не привело к пониманию.
— Профессиональные атрибуты! Тебе их лучше не трогать.