Корректор. Книга четвертая. Река меж зеленых холмов

Лотош Евгений

– Радость всецело моя, – вежливо ответил советник. – Благосклонность пожалована. С учетом вашего… двойственного статуса мы ожидали, что вы захотите использовать награждение как повод для встречи с глазу на глаз. Надеюсь, дамы, вы не слишком шокированы нашей предусмотрительностью?

– Не слишком, господин Кавасин, – беспечно откликнулась Цукка, непринужденно устраиваясь в одном из кресел. Она потянула Карину за руку, и та вынужденно опустилась в кресло рядом. – Значит, нам не придется тратить время на предварительную подготовку. Поскольку журналисты наверняка кипят от нетерпения, а злить их сегодня в наши планы не входит, нам нужно побыстрее обсудить процедуры дальнейшего взаимодействия.

– Взаимодействия? – Президент приподнял бровь.

– Господин Президент, – досадливо скривила уголок рта Цукка, – я ни за что не поверю, что ты не видел нашу импровизированную

пресс-конференцию в день возвращения. Но на всякий случай повторюсь: в настоящий момент Карина является фактической главой государства Республика Сураграш, пусть и не объявленного формально, а я выступаю в роли посла Сураграша в Катонии. Вот мои верительные грамоты, если их можно так назвать, – она наклонилась вперед и положила на стол карту памяти. – Однако у меня в момент… похищения остались незаконченные дела. В частности, моя научная деятельность для меня не менее важна, чем дипломатия, тем более что для политических игр в ближайшие периоды особого поля нет. Все наши силы брошены на обустройство отношений с ближайшими соседями, и на Катонию сил пока что не остается. Так что я уже завтра намерена вернуться в Масарию и продолжить свою работу с места, на которой ее прервали. Госпожа Карина также возвращается в Крестоцин, чтобы провести ряд неотложных хирургических операций, после чего вернется в Сураграш. Вот я и говорю – сейчас нам следует обговорить процедуры взаимодействия в целом и способы связи в частности. Пока в министерстве иностранных дел не создадут под Сураграш необходимые отделы, для тебя, господин Президент, нет нужды тратить свое время. Когда же бюрократическая машина раскрутится в полную силу, я как раз завершу кое-какие дела, и у меня появится немного времени на политику – до того, как меня сменит полноценный посол. Тогда мы и сможем наметить новую встречу, уже обстоятельную и продуктивную.

– Деловой подход всегда приветствуется, госпожа Цукка, – нетерпеливо проговорил советник. – Однако и я не публичный политик, а лишь эксперт, так что позволю задать тебе прямой вопрос: каким образом ты можешь подтвердить, что вы представляете реальную силу в Сураграше? Прости, но пока что у нас есть только ваши с госпожой Карины слова да отчет грашского посольства, также построенный на основе ваших рассказов. У нас нет никаких объективных доказательство того, что ваши слова правдивы, и…

– Господин Кавасин, – невежливо перебила его Цукка, – если снимки военных спутников слежения, на которых изображены горящие по всему Сураграшу лагеря Дракона, для тебя не являются объективным подтверждением, я уже и не знаю, как тебе доказывать. Разумеется, у вашей компании… опытных политиков есть определенные сомнения, однако я в курсе, что вы с господином Сотой оба имеете доступ к досье «Камигами». Как думаешь, могут две упомянутые в нем персоны оказаться в центре событий и остаться к ним непричастными? Или ты полагаешь, что мы просто сбежали оттуда, а теперь пытаемся изображать из себя тех, кем на деле не являемся?

Она обаятельно улыбнулась Президенту.

– Однако, господин Сота, мы не ожидаем, что вы станете полагаться только на рассказы и логические выводы. Мы предлагаем вам по мере возможности отправить в Сураграш дипломатическую миссию, официальную или неофициальную, чтобы ваши доверенные люди на месте смогли бы удостовериться в правдивости наших слов. Ее базой станет либо город Паллаха неподалеку от границы с Грашем, либо крупное селение Тисаллах примерно на полпути между хребтом Шураллаха и Западным побережьем. До Тисаллаха имеется хорошая – для тех мест – дорога от Чучуганги, небольшой портовой бухты, куда может пройти катер или даже яхта. Добраться до Паллахи от южной границы Княжеств труда не составляет – при условии, что вы договоритесь с тамошними властями. Если нет, можно проработать путь через Граш, но его придется проделывать на автомобилях по не самым лучшим дорогам. Или фрахтовать у Караванной Охраны транспортные самолеты, но не на весь путь – у нас нет аэродромов, способных принять тяжелый транспортник, и нет топлива для его заправки на обратную дорогу. Биотопливо, на котором летают наши легкие бипланы и вертолеты, ему не подойдет, а запасы авиационного керосина Дракона сгорели. Можно также на военном корабле доставить миссию в Чучугангу, но тогда она останется в Тисаллахе. Переместить ее через горы мы пока не в состоянии – все большегрузные вертолеты, способные преодолеть перевалы на высоте трех верст, оказались уничтожены во время сражений. Обеспечение безопасности миссии берет на себя наше правительство. Вашим дипломатам не возбраняется захватить с собой до тридцати солдат с легким стрелковым вооружением и средствами связи –

при условии, что кормить и снабжать их станет Катония, у нас средств пока нет. Подробное описание возможных программ пребывания миссии в Сураграше также содержится на карте. Уведомите меня, когда выберете подходящий вариант.

– Я услышал твои слова, госпожа Цукка, – вежливо ответил Президент. – Я внимательно ознакомлюсь с предоставленными тобой материалами. Я не уверен, что мы сможем решить организационные вопросы в ближайшее время, однако со связью проблем не возникнет. ГАПС… Агентство правительственной связи предоставит тебе защищенный спутниковый канал, по которому ты сможешь общаться со специально выделенной в МИДе персоной. Где следует разместить терминал? В вашем отеле в Масарии?

– Господин Президент хорошо осведомлен о деталях жизни граждан своей страны, – лукаво взглянула на него Цукка. – По крайней мере, некоторых. Да, у нас в отеле. Только, очень прошу, не следует делать его чем-то большим, чем терминал связи. Иначе наша охранная система может неадекватно на него среагировать и ненароком сжечь.

– Разумеется, госпожа Цукка, – наклонил голову Президент. – Однако во избежание нежелательного пока резонанса в прессе я прошу сохранить факт установки терминала в тайне.

– Еще более нежелательного, чем та вакханалия, что творится сейчас? – удивилась Цукка. – Господин Президент, мне сложно даже представить такое. Но я не возражаю.

– Хорошо. Теперь к вопросу о вашей охране. Служба общественной безопасности уже взяла под особый контроль больницу, в которой работает госпожа Карина, а также ее квартиру в Крестоцине. Вам обеим также выделяется персональная охрана…

– Я боялась, что этим закончится, господин Президент, – сумрачно сказала Карина. – Ну хорошо, я не возражаю против охраны больницы – от репортеров и сумасшедших поклонников в первую очередь. Квартира… ладно, они могут сидеть на первом этаже с консьержкой, но к себе я их не пущу. И меня лично охранять не надо, очень прошу. Пока я здесь, я никакая не Кисаки Сураграша, а простой врач.

– Не простой, а знаменитый врач, – поправил ее Президент. – Я даже не за безопасность твою беспокоюсь, а за душевное спокойствие. Прости за прямоту, но без охраны тебе теперь психи просто проходу не дадут. Не беспокойся, она будет ненавязчивой и исключительно на улице. Собственно, она приставлена к вам уже два дня назад, и вы ее даже не замечали. И не заметите, если не случится никаких эксцессов, а их, надеюсь, не случится.

– Мы не возражаем, господин Президент, – быстро ответила Цукка, прежде чем Карина успела ляпнуть, что еще вчера чуть было не высказала непрошенным охранникам все, что о них думает. – Не обращайте внимания, она просто так бурчит, по привычке. Однако на всякий случай подчеркиваю, что никакая охрана не должна даже близко приближаться к нашему отелю в Масарии во избежание… эксцессов. Наша защитная система очень не любит чужих вооруженных людей, и перенастраивать ее я не намерена. Теперь позволь откланяться, мы и так заняли непростительно много твоего времени. Но прежде чем мы уйдем, я хочу добавить вот что. Не сочти за невежливость и нахальство, но проект «Котовадза» следует рассекретить, причем чем быстрее, тем лучше. Иначе на следующей неделе в Ассамблею будет внесет официальный депутатский запрос на его счет.

– Проект «Котовадза»? – удивился Президент.

– Тебе наверняка о нем доложили, но ты слишком занят, чтобы помнить всякие мелочи, – Карина восхитилась тем, как Цукка умудрилась изгнать из своего голоса даже намек на сарказм. Разумеется, Сота помнит прекрасно, поскольку лично особый режим санкционировал, но все-таки не может не соврать! – Речь идет об обломке искусственной конструкции, в прошлом периоде снятом с орбиты мусорщиком. Предполагается, что она имеет внетекирское происхождение. Министерство обороны немедленно его засекретило, что совершенно неправильно. Так или иначе, но лучше открыть доступ к данным исследований для широкой общественности до того, как депутаты начнут задавать неприятные вопросы.

Цукка пихнула локтем Карину и поднялась.

– Мы больше не смеем задерживать вас своим присутствием. Господин Президент, господин Кавасин, – она учтиво поклонилась.

– Внетекирское происхождение?.. Я разберусь, госпожа Цукка, – Президент тоже поднялся. – Кавасин вас проводит обратно в зал, где наверняка уже заждались журналисты.

– Господин Президент, а в Дворце приемов нет заднего выхода? – быстро спросила Карина. – Дело в том, что мне с журналистами не слишком-то хочется встречаться, и времени у меня не так много. Рейс в Крестоцин вылетает через три часа, а мне еще нужно добраться в аэропорт. И билет купить, а то еще кончатся…