Корректор. Книга вторая: Птенцы соловьиного гнезда
Шрифт:
– Добрый вечер, Карина, – откликнулась чоки. – Прости, но правила запрещают мне разговаривать с посторонними, когда я выполняю служебные обязанности. Ты мой друг, но ты не являешься сотрудником бара, а потому в данной ситуации я не имею права с тобой общаться. Приношу свои извинения.
– Да ничего страшного. Две минуты до полуночи осталось. Я потерплю.
Она присела за столик и принялась ждать. Слегка болело потянутое на сегодняшней тренировке запястье, и она принялась массировать его. В поставленной на пол сумке завозился Парс, и Карина приоткрыла сумку.
Последний посетитель закончил ужинать, и выскользнувшая из кухни Юмия рассчитала его и принялась собирать со стола тарелки. Когда она проходила мимо к кассе, Карина заметила что-то странное в ее фигуре. Сосредоточившись, она скользнула по официантке взглядом через сканер. Да, так и есть. Девица определенно девиант, слабенькая, максимум четвертая категория, но девиант. Щупальца манипуляторов практически отсутствуют и вряд ли могу воздействовать на окружающее, но в глубине эффектора мерцают разводы, очень похожие на те, что есть у Яны. Эмпатический сенсор? Вполне может быть. Тоже наверняка с крайне ограниченными возможностями, позволяя чувствовать эмоции только совсем рядом с человеком, но все же сенсор.
Ровно в десять Калайя ожила. Она что-то сделала с кассой, отчего та мелодично тренькнула и замигала всеми табло и индикаторами, и поднялась с места.
– Госпожа Юмия! – позвала она вытирающую со стола официантку. – Десять часов. Рабочий день окончен.
– Знаю, – откликнулась Юмия. – Подожди вместе с госпожой Кариной, Биката сейчас закончит.
– Да, госпожа Юмия, – кивнула Калайя, подошла к столику, за которым сидела Карина, и остановилась рядом.
– Как работается? – спросила Карина. – Тебе нравится здесь?
– Я не могу выразить мое отношение с помощью эмоциональных определений наподобие "нравится", – сообщила Калайя. – Я не обладаю эмоциями в человеческом понимании. Если ты имеешь в виду, справляюсь ли я с работой, то да, справляюсь. Шаблоны действий несложны: принимать от госпожи Юмии и других официантов описания заказов и деньги в той или иной форме, проводить расчет и оформление платежей и выдавать счета, они же чеки. Кроме того, я должна улыбаться одиноким мужчинам вот так.
Чоки скорчила зазывную гримаску и бросила на Карину лукавый косой взгляд.
– А женщинам? – заинтересованно спросила девушка.
– Женщинам или мужчинам в сопровождении женщин следует улыбаться вот так…
Калайя скорчила новую гримаску. На сей раз ее улыбка казалась радостной, но одновременно почтительной, словно перед богатой престарелой тетушкой.
– Здорово! – рассмеялась Карина. – И кто тебя такому научил?
– Госпожа Юмия меня обучала. Она меня часто учит новым шаблонам поведения и рассказывает о жизни. Я очень признательна ей за помощь.
– Понятно… А все-таки – тебе здесь нравится? Ну, я хочу сказать, если бы ты выбирала между этой работой и какой-то еще, что бы ты выбрала?
– Я раньше не выполняла никакой полезной работы. У меня нет альтернативных шаблонов для сравнения. Кроме
– Что? – Карина вздрогнула. – Как ты сказала? За биоформами?
– Да, – безмятежно кивнула чоки. – Биоформа – разумное существо с носителем разума на белковой основе…
– Я знаю, что такое "биоформа", Калайя! – перебила ее девушка. – А вот ты откуда знаешь?
– Данное определение является составной частью базы знаний, с которой меня активировали. Я не знаю принципы, на основании которых эта база формировалась, и затрудняюсь определить, каким образом в нее попал обсуждаемый термин.
– Вот как… – пробормотала девушка. Она нахмурилась и потерла лоб. Конечно, совсем не факт, что словечко придумали именно Демиурги, но все же раньше она слышала его только от папы. Надо спросить Бикату.
– Вечер, Карина, – поздоровался инженер, подходя к столику и передавая Калайе ее пальто. – Ты как здесь?
– Вечер, Биката. Шла домой и по пути решила зайти. Я на тренировке задержалась сегодня, – сообщила девушка, поднимаясь. – Представляешь, объясняла полутора десяткам здоровых мужиков и троллей, как надо правильно двигаться и держать равновесие. Они такие громадные, а я маленькая, некоторым троллям до пупка и то не достаю. Лилипутка, одним словом, с которой драться бесполезно – все равно толком кулаком не прицелишься. Полной дурой себя чувствовала.
– Троллей? – удивился инженер, помогая Калайе натянуть пальто. – А разве они сами этой дракой… ну, которая Путь, не владеют? Я думал, их всех с детства учат.
– Ну что ты! – махнула рукой Карина. – Их учат только контролировать себя и свой темперамент, иначе им нельзя. Да, среди троллей очень многие идут по Пути, но техника рукопашного боя в наше время не так уж и популярна. С кем драться-то, если ты не солдат? А среди солдат и полицейских больше популярен стиль "тёкусо". Он более агрессивен и эффективен в драке, и ему можно научиться гораздо быстрее. Для большого сильного мужчины он подходит куда больше, чем боевое искусство Пути. А ты не слишком легко одет? – поинтересовалась она, глядя на его легкую демисезонную куртку. – Холодно на улице, и дождь начинается.
– Что-то не рассчитал днем, – пожал плечами Биката. – Солнышко проглядывало, думал, тепло будет. Все никак к местной мокрени привыкнуть не могу. Да ничего, не размокну, не впервой. Юми! – крикнул он, и из двери кухни высунулась вопросительная физиономия дочери хозяина. – Мы ушли! Закрой за нами дверь, пожалуйста.
– Пока! – помахала им рукой та. – Идите, сейчас закрою.
Карина кивнула ей на прощание, постучала Парса пальцем по макушке – механический зверек неохотно спрятал голову в сумку – и они втроем вышли на улицу. Дождик, еще пятнадцать минут назад едва моросящий, сейчас заметно усилился. Глотнув сырого воздуха, Биката внезапно лающе закашлялся.