Коррумпированный Петербург - Документальные очерки
Шрифт:
Успокоенный этим обстоятельством Виталик уехал в Эстонию, и дальнейшая его судьба нам не известна. Впрочем, скорее всего бедствовать ему не пришлось. В Петербурге, всего за год функционирования контрабандного канала, Виталик сменил пять иномарок и обзавелся квартирой площадью 100 квадратных метров.
А в начале 1994 года у Виталика случился конфуз. Помимо многих прочих, была у него собственная "площадка" - на пустыре около крематория. По какому-то странному стечению обстоятельств "площадка" эта попала в поле зрения сотрудников Управления по борьбе с экономической преступностью питерского ГУВД. Они думали, что там расположен подпольный завод по производству
– Что у вас в машинах?
– спросами убэповцы.
– Металл, - честно ответили сопровождающие.
– Покажите документы.
– Пожалуйста.
– А вы уверены, что путь из Таджикистана в Роттердам лежит именно через петербургский крематорий?
– поинтересовались оперативники.
– Ах, у нас сломались машины, пришлось перегружать контейнеры, - не растерялись "братаны".
К сожалению, никакие документы, свидетельствовавшие о том, что указанные контрабандистами грузовики действительно пересекали российско-таджикскую границу, не нашлись. Так что груз убэповцы задержали и возбудили по этому поводу уголовное дело, которое передали в Северо-Западную транспортную прокуратуру. Чуть позже в Северо-Западную же транспортную прокуратуру попало и уголовное дело, возбужденное сотрудниками ФСБ в отношении Виталика уже по поводу контрабанды цветных металлов. Оба дела слили в одно и благополучно забыли.
В Морском порту Санкт-Петербурга происходила в то время масса других удивительных вещей. Например, однажды в конце 1992 года работники Балтийской таможни задержали там 10 контейнеров с медными трубами. Медь, как известно, является стратегическим сырьем - цветным металлом, из чего следует, что в 1993 году ее вывоз за пределы России был возможен исключительно при условии уплаты таможенной пошлины и наличия у экспортера соответствующей лицензии. В том случае, естественно, если упомянутая медь вывозится именно в виде сырья.
В данном же случае хозяева контейнеров утверждали, что ни о каком вывозе сырья и речи не идет. С их слов выходило, что трубы эти - не что иное, как оборудование для каких-то котлов. В разобранном виде, естественно. В общем, таможенные пошлины с этим грузом были явно несовместимы. Причем в контейнерах ничего, кроме труб, в принципе, и не было. Между тем, даже малообразованный человек, никогда в жизни котлов не видевший, может предположить, что состоит он, скажем так, не из одних только труб!
Отстаивавшие свою точку зрения неудачливые контрабандисты размахивали совершенно немыслимыми чертежами, пытаясь при этом убедить таможенников, что трубы - они только на вид длинные и круглые, а на самом деле вся суть - в монтаже! Грамотный, профессиональный монтаж без всяких проблем превратит их во что угодно, в котел особенно.
Кстати, один такой случай во внешнеторговой деятельности нашего отечества уже был. Как-то раз китайцы купили в Москве лицензию на производство реактивного истребителя. Смонтировали оборудование, начали производство опытного образца, через некоторое время смотрят - получается паровоз. Или не паровоз, но что-то такое без крыльев и с колесами. Пригласили наших специалистов из Миноборонпрома. Они поколдовали немного в китайском истребительно-паровозном цеху, через некоторое время к всеобщему восторгу на испытательной площадке стоял новенький сверхзвуковой истребитель.
"Но как же так?!
– воскликнули удивленные китайцы.
– Мы все делали, как написано в документации. Почему у вас получилось, а у нас - нет?"
"Все очень
Это, наверное, шутка, однако, история повторяется.
В общем, отправили таможенники трубы на экспертизу, в таможенную лабораторию. Но тут, по совершенно непонятным причинам, делом заинтересовалось тогдашнее высшее руководство Северо-Западного таможенного управления (СЗТУ) в лице заместителя начальника управления господина Игнатьева, впоследствии из таможенных органов уволенного. Заключение экспертов после его вмешательства получилось довольно странным. В принципе, теоретически, если трубы эти очень уж много раз изогнуть, - сказано было там, то, может быть, они и станут котлом!
Такой способ контрабанды был во время металлического бума также довольно распространен. Суть его заключалась в том, что контрабандисты вывозили цветные металлы не в качестве сырья, которое облагалось огромными пошлинами, а под видом готовых изделий. Последние же высокими таможенными пошлинами не облагаются, - действующее в стране таможенное законодательство стимулирует выход на мировой рынок отечественных производителей.
Именно поэтому у питерских контрабандистов столь большой популярностью пользовались контактные провода, предназначенные для успешного функционирования трамваев, троллейбусов, а также электропоездов железной дороги. Провода эти срезали километрами и в качестве готовых изделий (с чем трудно спорить!) отправляли по липовым контрактам за границу, где продавали уже известным нам покупателям российских контрабандных металлов как металлический лом.
Так с 1992 по 1996 годы питерские металлисты украли более 30 километров трамвайных и троллейбусных контактных проводов, что создало серьезные проблемы не только работникам "Горэлектротранса", но и обыкновенным пассажирам, периодически оказывавшимся перед необходимостью добираться по утрам от дома до ближайшей станции метро пешком.
А одно из питерских предприятий вывозило за границу весьма внушительных размеров толстые бронзовые плиты. Делалось это под липовый контракт с вымышленной немецкой фирмой, которая якобы заказала эти плиты для оборудования новых вывесок на всех улицах какого-то немецкого города!
В сентябре 1994 года работники некоего малого предприятия "Ленэкс" предъявили в Санкт-Петербургскую таможню документы на экспорт неких металлических частей застежек молний общей массой 20 тонн. При досмотре принадлежавшего "Ленэксу" контейнера работники грузового отдела СанктПетербургской таможни имели удовольствие лицезреть эти самые "части застежек молний" лично.
В контейнере стояли, плотно и аккуратно расставленные, 386 ведер из-под краски, до краев заполненные металлическими пластинами желтого цвета, заподозрить в которых "части застежек молний" можно было лишь при очень хорошо развитой фантазии.
Проведенная в лаборатории Северо-Западного таможенного управления экспертиза подтвердила, что в ведрах находится обыкновенный медный лом, то есть стратегическое сырье, экспорт которого облагался таможенными пошлинами, в отличие от экспорта готовой продукции, которой должны были стать "части застежек молний".
Говорят, эти "части" попали в "Ленэкс" с петербургского завода "Металлофурнитура", для которого они были ничем иным, как отходами производства цветных металлов. А чуть позже на территории завода произошел взрыв. Взрывное устройство сработало в машине главного инженера завода, вследствие чего он погиб...