Корсар
Шрифт:
Чуть дальше возвышались две башни королевского семафора, связывающие поселок со столицей Тикао и остальной частью острова Сарос.
По обе стороны от поселка были видны только пустынные пляжи и утесы, простиравшиеся до других, отдаленных, поселков.
Море было зеленовато-синим, небольшие волны ласково поднимали и опускали бот, легкий ветерок дул в борт.
– И что я должен увидеть? – недоуменно спросил Техиди.
– То, что мы видим каждый день, больше ничего!
– И что же в этом плохого? – не понимал Том. – Зачем нужны перемены,
– Что хорошо? – прорычал Гарет. – Занимаемся одним и тем же изо дня в день, из недели в неделю. Либо ловим рыбу, либо работаем на поле какого-нибудь тупого крестьянина! И этой нудной работы хватит на долгие годы!
– Да, мы – такие люди, и мы занимаемся этими будем заниматься.
– Я знаю! – воскликнул Гарет. – В этом все дело! До самой смерти мы будем ловить рыбу в океане или бросать семена в землю! День за днем!
Том с любопытством смотрел на него.
– Помню, – произнес он медленно, – когда мы были маленькими, ты постоянно твердил о том, что станешь моряком. Я имею в виду, настоящим, который ходит по морям, сражается в войнах.
– Или пиратом, – добавил Кнол.
– Я и сейчас хочу, – буркнул Гарет.
– Все дело в том, – заметил Техиди, – что никто из нас не знает, с кем надо связаться, чтобы стать пиратом. И на семафорной станции никто не знает адреса Верноподданных злодеев короля или Буйных пиратов.
– Откровенно говоря, – вмешался в разговор Н'б'ри, – мы уже давно поняли, что все рассказы старика Балтита о пиратах – не более чем выдумка, потому что все время меняются, а кроме него и послушать некого.
– Знаю, – процедил сквозь стиснутые зубы Гарет.
– Всегда можно убежать отсюда, – продолжал Том. – Найти поселок, который занесен в мобилизационный список короля, и стать военным моряком. Правда, я слышал, что прыжки по мачтам, когда какой-то ублюдок стегает тебя по заднице веревкой, надоедают очень быстро. Можно еще вступить в береговую охрану. Или остаться рядом с домом и утонуть во время первого же шторма, пытаясь спасти какого-нибудь тупого рыбака вроде меня. Или повстречаться с настоящими пиратами и посмотреть на них поверх ствола пушки, только не с той стороны.
– Что случилось? – тихо спросил Кнол.—Обычно ты так не злишься.
Гарет сидел и смотрел на воду, потом взял кусочек соленой рыбы из ведра для приманки и задумчиво пожевал его.
– Отец получил утром письмо, – сказал он наконец, – которое должен передать герольдам, чтобы о нем узнали все. Письмо от отца Вел.
– Ого, – тихо произнес Том.
Вел Кес была на год младше друзей и слыла первой красавицей в поселке. Ее отец до недавнего времени владел одним из двух магазинов в поселке, потом заявил, что денег здесь не заработать, и переехал с семьей в другой поселок в двух-трех днях пути. Вел была подругой Гарета с семи– или восьмилетнего возраста, и все жители считали, что они поженятся.
Гарет считался неплохим женихом. Он был сыном местного волшебника и учился в школе семь лет. Все полагали, что он не простой рыбак,
– Герн Кес имеет честь объявить, что его дочь помолвлена и скоро станет второй невестой какого-то поганого торговца сидром, который, несомненно, осчастливит ее, и так далее.
– О, – тихо произнес Кнол.
– Жаль, что отец не отправил меня в Тикао к дяде. А так приходится торчать здесь и думать… неважно о чем…
Том похлопал Гарета по колену.
– Наплевать, – сказал Гарет. – Давайте лучше поищем хорошее место, чтобы забросить снасти.
– Думаю, – Кнол явно обрадовался смене темы, – нужно попробовать обойти ту скалу, на которую ты когда-то забрался, с востока и встать на отмели.
– Почему бы и нет? – откликнулся Гарет и добавил с горечью в голосе: – Хватит думать о том, как устроить собственную жизнь, что бы это ни значило. Мне просто хочется, чтобы здесь произошло хоть что-нибудь интересное.
Море вокруг поднимавшейся из глубин огромной скалы было неспокойным, почти угрожающим. Несмотря на то что трое друзей начали выходить в море с тех пор, как научились ходить, они часто бросали тревожные взгляды в сторону пучины, чтобы не пропустить высокую волну, которая могла бросить их на острые скалы.
Приближался вечер, на горизонте виднелись суденышки – это возвращались домой ловцы крабов.
Два года назад Гарет на спор поднялся на скалу с помощью пенькового каната, цепляясь ногами и руками за трещины и пучки травы, росшей на почти отвесном склоне. Один раз он едва не сорвался, – когда прямо в лицо, шумно захлопав крыльями, взлетела с гнезда чайка. Наконец он поднялся на вершину – площадку, едва ли большую, чем та, что отец использовал дома для заклинаний. Порывы ветра пытались сбросить его вниз, он отчаянно цеплялся за скалу и думал, какого дьявола выставил себя таким дураком и как спуститься вниз.
Спуститься ему удалось, и все жители поселка утверждали, что он был первым, ну, может быть, вторым человеком, которому удалось покорить эту вершину, а имени первого все равно никто не помнил.
Стало прохладно. Пальцы Гарета распухли и воспалились от соленой воды, уши, казалось, превратились в тончайшие пластинки фарфора, которые могли разбиться при малейшем прикосновении.
– Эй,—вдруг воскликнул Кнол. – Смотрите!
Откуда-то из-за скалы над морем поднимались клубы дыма.
– Пожар, – сказал Том. – Горит что-то большое.
Кнол стал выбирать снасти, а Гарет подошел к рулю и развернул лодку, пока Том поднимал парус. Течение подхватило суденышко и пронесло его совсем рядом с острыми скалами и пещерой, в которой глухо раздавались удары волн.
– Господи, – едва слышно произнес Кнол. Что-то действительно горело.
Это горел их поселок. Из дымных облаков показались четыре корабля, не похожие на те, что друзьям доводилось видеть. Гарет смог разглядеть, что они черные, трехмачтовые, с треугольными красными парусами.