Корсары по крови
Шрифт:
«Раварта» Хэнсона и «Сольвейг» Харриса отправились в рейд и взяли курс на север, как вдруг им почти сразу попалась хорошая добыча. Трофей достался «Раварте». Флейт, шедший с грузом солонины на Кубу, решил предпринять попытку к бегству, но куда ему было тягаться с быстроходным фрегатом!
Глухо бухнул первый пушечный выстрел — сигнал лечь в дрейф, затем, спустя пять минут, второй — сигнал к нападению. В следующую минуту флейт начал разворачиваться, открывая порты, и над поверхностью моря загремели раскаты ответных пушечных выстрелов. Десятки чугунных ядер обрушились на пиратские корабли. Если бы канониры ещё и попадали в цель каждый раз,
В ответ раздались выстрелы пушек «Раварты». Залпы крушили мачты, стеньги и реи, разрывали в клочья паруса и такелаж. Первым же залпом левого борта флейт лишился управления, после чего корсары-викинги Хэнсона молниеносным абордажем захватили судно. Забрав всё ценное, что нашлось на борту, расцепились с флейтом, и обречённое судно отправилось на дно. Поддержка «Сольвейг» под командованием Харриса, в бой не вступившего, но своим присутствием ускорившего победу, была в этом случае совсем не лишней.
Солнце давно перевалило за полдень, когда «Раварта» и «Сольвейг» наконец легли на прежний курс и, одевшись во все паруса, бодро следовали на север. Трюмы помимо двадцати трёх сдавшихся в плен пиратов пополнились солониной и парой тяжеловесных сундучков с золотом. Моряков, которые добровольно сдавались в плен, мы не убивали и не бросали на тонущих кораблях. По возможности доставляли на берег, а некоторые из них, понятное дело, присоединялись к нашим экипажам. Зверствовать, как многие другие пираты, мы не желали. А рабов нам не требовалось, уже хотя бы потому, что остров Пробудившегося Дракона не настолько велик, чтобы прокормить многие тысячи ртов.
Да и в любом случае я первый восстал бы против рабовладения. Это было в каком-то смысле нарушением заветов предков, которые практиковали рабство многие века, но слепо подражать викингам я не намеревался. К счастью, в этом меня поддержали боевые товарищи, и споров не было.
КАРИБСКИЙ ВИКИНГР
Несколько месяцев мы крейсировали вдоль Багамского архипелага. Нередко один из наших кораблей, притворяясь одиноким торговцем, заманивал проходящие корабли за какой-нибудь мыс, за которым пряталась основная эскадра. Расправа над охотниками поживиться, ничего не подозревавшими, была скорой. Применяли мы и другие способы и приёмы. Время от времени эскадра уменьшалась — одно или два судна, набитые трофеями, уходили на остров Дракона. Но взамен появлялись другие. Не покидал архипелаг только флагман, «Вегейр».
Неудивительно, что слухи об исчезновении кораблей в водах, где пролегал оживлённый морской путь, рано или поздно распространились по всему Карибскому морю, и спустя несколько месяцев редкое судно рисковало отправиться этим курсом в одиночку. Торговцы стали сбиваться в караваны, да и пираты не совались сюда по одному.
Пришла пора менять дислокацию. Это поле уже не давало богатый урожай.
Мы приняли решение обогнуть остров Эльютера и вышли в Саргассово море, очень глубокое, с водой необычайной прозрачности. Но долго находиться в нём не довелось. Ещё раньше нам приходилось слыхать рассказы о том, что в водорослях Саргассова моря запутываются морские суда. Эти водоросли и называются саргассами. В отличие от всех остальных морских водорослей саргассы не растут из грунта. Они плавучие и, наматываясь на обросшие днища кораблей, в особенности на рули, заклинивали их и замедляли ход.
Потеряв управление,
Из таких водорослей образовывались целые острова. Обычный размер островка — несколько десятков футов, но бывали и громадные плавучие скопления до нескольких акров размерами…
Однажды ночью всех разбудил вопль вахтенного, который утверждал, что видел призраки лошадей, скачущих по водной глади.
Так нашла подтверждение одна из самых грустных легенд северной оконечности Саргассова моря. Там часто бывает штиль. Легко представить себе трагедию парусных кораблей, курсировавших между Старым и Новым Светом, оказавшихся в полном безветрии. Пресной воды бывало крайне мало, а на судах, кроме людей, находились и лошади. Обезумев от жажды, несчастные животные бросались за борт. Призраки погибших животных иногда являлись людям будто предупреждение. Моряки об этом рассказывали как о знаках свыше: не соваться сюда!
Мы с Хэнсоном не были суеверны до такой степени, но, решив не рисковать кораблями и не провоцировать недовольство людей своих команд, дружно утверждавших, что видеть призраков, хотя бы и животных, — к несчастью, и что эти места прокляты… Мы повернули драккары обратно.
Новой базой был избран остров Ки-Уэст, а основным районом действия — пролив Сантарен. Здесь нам удалось захватить несколько судов, следовавших из Старого Света в Гавану и Мексику. Захваченные ценности из Европы благополучно переправлялись на Тортугу, где продавались с огромной прибылью.
Отправившись после этого к берегам Мексики, наши корабли с успехом действовали там, патрулируя вдоль линии побережья. Однажды «Вегейру», на время отделившемуся от других драккаров, удалось к северу от Рио-Лагартос настичь и захватить тяжёлый четырёхмачтовый фрегат «Инфанта Мария-Тереза» — роскошную посудину, принадлежавшую одному из братьев короля Испании. Вельможный братец снарядил экспедицию и направил её в Новый Свет за золотом и драгоценными каменьями.
Этот захват породил немало легенд, в том числе и о женитьбе капитана Джона, предводителя корсаров Чёрного Сокола, на испанской принцессе. На самом же деле никого из семьи правителя Испании на борту не было, но фрегат был нагружен основательно, серебра и золота вёз более чем изрядно. Испанский тяжёлый корабль, вооружённый несколькими десятками орудий, от обычного пирата отбился бы без труда, но «Вегейру» противостоять не сумел. Думаю, с ним справился бы и любой из наших кораблей, за исключением бригантины и двух лёгких фрегатов. Мастерство и отвага наших бравых викингов росли неотвратимо. И наше неоспоримое преимущество — грозная слава, вызывавшая страх от одного вида стягов с летящим силуэтом сокола! — помогало не на шутку.
Удачным артиллерийским огнём были сбиты мачты, и викинги пошли на абордаж. При других обстоятельствах это ещё не означало поражения, так как испанцы превосходили нас числом и в рукопашной схватке ничуть не уступили бы. Но капитан «Инфанты Марии-Терезы» оказался трусом и предпочёл укрыться в своей каюте, пряча деньги и драгоценности. Видя это, матросы побросали оружие и сдались на милость победителя. Фрегат был разграблен дочиста, наш экипаж переправил добычу на борт «Святого копья» и покинул тяжёлый неповоротливый корабль, руль которого был безнадёжно повреждён.