Кощей-Безсмертный
Шрифт:
Тёмь и глушь одна кругомъ…
— «Стань ко мн ты передомъ,
Задомъ стань къ лсной опушк!»
Крикнулъ царскiй сынъ избушк,
И послушалась изба,
Какъ покорная раба.
Вотъ Царевичъ въ избу входитъ
И старуху въ ней находить:
Свши въ темный уголокъ,
Ноги прямо въ потолокъ
Подняла
И сказала гостю глухо:
«Чую, чую, русскiй духъ!..
Здсь о немъ пропалъ и слухъ…
А теперь онъ входить смло.
Иль лыняешь ты оть дла,
Или, добрый молодецъ,
Дла ищешь, наконецъ?
Что, теб, Царевичъ надо?
Угодить теб я рада…»
— «Коли рада, такъ коня
Отыщи ты для меня,
Богатырскаго, лихаго…»
Ей Царевичъ молвилъ слово.
И предъ бабою-ягой
Бросилъ перстень дорогой.
«Ну, Иванъ Царевичъ, въ дружбу
Сослужу теб я службу!
Спрячь свой царскiй перстенёкъ,
Талисманъ въ немъ скрыть, дружокъ:
Къ двери онъ едва коснется,
Дверь тотчасъ же распахнется.
Перстенечекъ твой таковъ,
Что запоровъ и замковъ
Съ нимъ не долженъ ты бояться.
Можешь въ путь теперь сбираться,
И коня себ найдешь,
Коль клубочекъ мой возьмешь.
Побжитъ онъ по дорог
Чрезъ бугры и черезъ логи,
Ты жъ, за нитку ухватясь
И обмана не боясь,
За клубкомъ моимъ иди
И въ лсу за нимъ слди,
Если жъ станетъ онъ на мст, —
Стань и ты съ клубочкомъ вмст,
Гд онъ сталъ, тамъ яму рой,
Въ подземелье входъ открой,
А потомъ войдешь въ палаты,
Гд отыщешь скакуна ты…
Ну, Иванъ Царевичъ, вотъ
Твой клубочекъ и — въ походъ».
Вновь Царевичъ въ лсъ вступаетъ
И клубокъ впередъ пускаетъ: —
И, какъ маленькiй зврокъ,
Побжалъ въ трав клубокъ,
То въ кустахъ, порой, терялся
То опять предъ нимъ являлся,
На тропинку вдругъ попалъ
Н смле поскакалъ.
Въ небесахъ почти стемнло…
За клубкомъ ужъ надоло
Лсомъ витязю идти,
Вдругъ онъ видитъ: на пути
Передъ камнемъ, возл ели,
Сталъ клубокъ, достигнувъ цли.
Камень блый былъ великъ,
Но его въ единый мигъ
Богатырь отъ ели сдвинулъ,
Волоса назадъ откинулъ
И, чтобъ время не терять,
Началъ землю разрывать.
Рылъ онъ часъ, по крайней мр,
Вдругъ предъ нимъ открылись двери
На запорахъ и крючкахъ,
На двнадцати замкахъ.
Но едва дверей коснулся
Чудный перстень, — распахнулся
Въ подземелье темный ходъ,
И
Гд двнадцатью цпями,
Межъ двнадцатью столбами,
Конь закованъ и храпить,
И ногами бьетъ въ гранить;
Машетъ гривой онъ и пышетъ,
Богатырскiй посвистъ слышитъ,
Рветъ желзо всхъ оковъ,
И къ царевпчу на зовъ
Съ громкимъ ржанiемъ примчался.
Имъ Царевичъ любовался,
И на борзомъ скакун,
Самъ во шлем и въ брон,
Полный силы и веселья,
Ускакалъ изъ подземелья.
Слышенъ въ пол звонъ копытъ, —
Мсяцъ на неб стоитъ
И за всадникомъ мелькаетъ,
И гигантски выростаетъ
Тнь коня и сдока…
Призадумался слегка
Смлый витязь: «гд тутъ хатъ?
Гд жильё Кощея? Мн хоть
Въ адъ спуститься…» — «Погоди!»
Вдругъ онъ слышетъ назади:
«Стой, Царевичъ мой любезный!»
Въ ступ — видитъ онъ — желзной.
Въ костяной рук съ пестомъ,
Слдъ сметая помеломъ,
Мчится сзади съ страшной силой!
Яга-баба… — «Ну, мой милый!
Ты послушался меня
И нашелъ себ коня.
Дамъ еще совтъ теб я:
Знаю, ищешь ты Кощея, —
Путь-дорога далека,
И безъ новаго клубка
Не найти теб горы той,
Гд волшебникъ знаменитый
Двухъ красавицъ стережетъ…
Вотъ клубочекъ: приведетъ
Онъ тебя къ гор проклятой,
Гд стоитъ дворецъ богатой,
Гд Кощей чужихъ невстъ
Собираетъ съ разныхъ мстъ…»
— Ладно, бабушка! Спасибо!
Либо сгибну тамъ я, либо
Дамъ себя Кощею знать… —
Но Яга уже опять
Ступу дале погнала,
Слдъ метлою заметала,
И пропала безъ слда,
Поспша, Богъ всть, куда.
Вновь одинъ Царевичъ въ пол…
халъ долго-ль, коротко-ли,
Но клубокъ его опять
Въ лсъ завель… Зги не видать…
Мсяцъ спрятался за тучей…
Словно мертвый, лсъ дремучiй,
И касались до лица,
Будто руки мертвеца,
Втви сосенъ колосальныхъ.
Вмсто стоновъ погребальныхъ
Раздавался крикъ совы…
Вотъ русалка изъ травы
Поднялася и хохочетъ,
И манитъ она и хочетъ
Въ омутъ витязя увлечъ,
И съ ея открытыхъ плечъ,
Зеленй травы весною,
Косы падаютъ волною: —
Но впередъ спшитъ здокъ
И ведетъ его клубокъ.
Воть въ лесу гогочетъ лшiй.
Кто бы ни былъ — конный, пшiй —
Лшiй разомъ обойдетъ
И съ пути его собьетъ;
Онъ Царевича пугаетъ
И съ пути его сбиваетъ,
Но впередъ спшитъ здокъ —