Кошачье шоу
Шрифт:
Над головами двух женщин, пялящихся в местные газеты, в огромном пространстве выставки толпились кошки, клетки и разводчики. Все суетились, так как пришло время сворачивать шоу. Антураж уже был не тот. Прямо по центру уходящий со сцены Морис, «мням-нямный» котик, величественно выглядывал из переноски, на которой красовалась табличка с его именем и фотография продукта, который он представлял.
— Я так рада, — продолжала Клео, не отрывая взгляд от происходящего вокруг, — что ты не стала создавать шумиху вокруг этого никудышного Мориса. Честно, рекламируемая еда для кошек не самое подходящее питание.
— О, ты что адвокат компании, производящей
— Более, чем несомненно.
— Тогда скажи мне одну вещь: как мне заставить кота есть ее?
— Сначала придется приложить немного терпения…
— Нет. Терпение тут нужно до самой смерти.
— Коты порой капризничают.
— Луи не капризничает. Это единственное, что он отказывается есть.
— Иногда их нужно заставлять делать то, что лучше для них же. Не корми его ничем, кроме «Кошачьего счастья». Когда он по-настоящему проголодается, съест его.
Темпл кивнула и не стала объяснять, что если Луи проголодается по-настоящему, он просто уйдет из дома. И ей вовсе не хотелось объяснять, что Луи разрешалось есть где угодно, чтобы не схлопотать очередную лекцию о бродяжничестве домашних кошек. Кошки мисс Тайлер казались довольно счастливыми за закрытыми дверями, но на улице на них нападали, может, из-за неумения постоять за себя. На Луи никто не нападал. Так что он прекрасно выжил бы без Темпл или квартиры в «Серкл-ритц». Всякий кот, проявляющий находчивость, чтобы отстоять свое право приходить и уходить, когда вздумается, заслужил свободу и бесплатный обед, какой бы он ни был, так думала Темпл.
Затем взгляд ее упал на другую удаляющуюся с выставки кошку.
— Как насчет вон той черной маленькой, — спросила она, показывая на простую, ничем не украшенную клетку возле первого регистрационного стола.
— Ты о кошке от общественной организации? Очевидно, никто ее не захотел, и она вернется обратно в приют.
— О, — ой-ой-ой. Темпл прищелкнула каблуками. Ей совсем не нужна была еще одна кошка. Только представьте: еще большая горка нетронутого корма. Больше черной шерсти на ее белом диване. Как только она подошла, кошка привстала и начала тереться мордой о прутья клетки. Она смотрела на Темпл большими золотыми глазами, которые она могла описать лишь словом «спелые». Маленький розовый ротик открывался в череде беззвучных мяуканий. — Сколько кошке лет?
— Похоже, около девяти или десяти месяцев, — ответила Клео.
— А кто она?
— Обычная домашняя короткошерстная обычного черного цвета. Простой кот с улицы, другими словами.
— Я имею в виду пол.
— О. Возможно, девочка. Но это надо будет исправить.
Темпл посмотрела, что было написано на маленькой карточке, прикрепленной к клетке: «Икра». Сорок пять долларов с центами и скидка на стерилизацию.
Темпл протянула руку, которую кошка потерла черным, как сажа, носом. Она отступила назад, словно решетка клетки была под электричеством. Вот, значит, как это случилось с мисс Тайлер, именно так она и начала: ах, какая милая, красивая киска, ах, как жаль, что никто не хочет ее забрать, и ей придется вернуться обратно в приют. О чем люди вообще думают? И из приюта ее никто не заберет. Она уже совсем взрослая, давно не котенок.
К выходу направлялась стройная колонна клеток с котами. Капризные, прихотливее котики, которых здесь выставляли, как дорогих кукол, теперь, все так же хорошо причесанные и с личной охраной в лице своих хозяев, покидали арену. Луи, наверное, с ума сойдет, если ему домой принесут конкурента с соревнований,
К столу подошла женщина и принялась собирать брошюры общества по защите прав животных, которые были рядом с клеткой. Раздосадованная Темпл наблюдала.
— Извините, — встала женщина прямо перед Темпл, чтобы снять с клетки карточку и положить ее в матерчатую сумку вместе с другими ненужными бумажками.
Она открыла дверцу клетки — настырная, просто оттолкнула потенциального покупателя — так она была уверена, что уже слишком поздно и малышка Икра упустила свой последний шанс.
Женщина залезла рукой в клетку, вытащила металлическую миску с водой и маленький пластиковый лоток. Видно было, что кошку тренировали. Женщина из общества по защите прав животных явно мало была знакома с правами животных, раз собиралась схватить бедную кошку в охапку и потащить ее обратно, где ей останется жить от силы дня три. Наконец она вытащила еще одну металлическую миску с неаппетитными зелеными гранулами.
У Темпл настало кошачье прозрение.
— Ооо, — услышала она чей-то восторженный голос. Оказалось, свой собственный. — А она ест «Кошачье счастье»?
Женщина, у которой было бы совершенно простое, симпатичное лицо, если б она не была так сосредоточена на перемещении заключенной киски обратно на край гибели, посмотрела на Темпл.
— Конечно, — ответила она.
— Ну, тогда… — Темпл залезла в сумочку, чтобы достать чековую книжку. — Дома у меня есть целая коробка «Кошачьего счастья».
— Темпл, ты уверена? — спросила Клео Килпатрик под руку чуть слышно. — У тебя уже есть кот.
— Он очень… изменчивый. Уверена, ему хотелось бы иметь маленькую подружку.
Клео вернулась еще немного поруководить хаосом, что творился на фоне демонтажа выставки, а Темпл облокотилась на стол, чтобы выписать чек. За решеткой черная малышка терлась и мурлыкала, точно заводная игрушка. Вскоре Темпл выяснила, что купить бездомную кошку куда сложнее, чем просто найти ее. Женщина из общества по защите прав пошла от мадам Дефарж к лейтенанту Молине, встречая все новые и новые перечни слишком личных вопросов. Замужем ли Темпл? Нет, Есть ли в доме дети до семи лет? Нет, отвечала Темпл, удивляясь такому вопросу, ведь она уже ответила, что не замужем. Другие животные? Только Черныш Луи. Кто он? Бездомный кот, которого она приютила. Сколько лет? Возможно, восемь или девять, так говорит ветеринар.
Мадам Инквизиторша не расспрашивала о сексуальных возможностях Луи, которые, признаться, были на высоте. В конце она просила Темпл подписать документы, в которых говорилось, что у нее появится кошка женского пола по кличке Икра, которую необходимо стерилизовать при первой же возможности. Разумеется, она сделала бы это, не отписывая свою душу обществу по защите прав животных: рядом с Луи это было бы, по меньшей мере, безответственно.
О том, что делал Черныш Луи, когда уходил гулять — при своих-то возможностях — она старалась не думать. Наверное, в один прекрасный день ей все-таки придется, стиснув зубы, расправиться с его чрезмерной мужественностью, но он ведь и так хороший, умный кот и довольно ценный телохранитель. Ей бы не хотелось изменить ни одно из этих качеств его характера. Может быть, он был уже слишком взрослым, чтобы впутываться в неприятности, но совершенно точно никогда не проявлял особого желания поучаствовать в драке, чтобы привлечь внимание дамы.