Кошачьи врата : Преданья колдовского мира. Кошачьи врата
Шрифт:
— У своих я бы даже и не спрашивала, — намеренно сказала она. — Наши дети играют в такие игры.
На его бледном лице появились красные пятна гнева.
— А как ты поднимешь туда верёвку? — он не пришёл в ярость от насмешки девушки, как она того ожидала.
— Если твоя птица поднимет тонкую нить и перебросит её через уступ, тогда можно будет привязать более толстую верёвку и использовать её как лестницу для тебя. Я могла бы подняться сама и сделать это, но нам нужно подниматься вдвоём, потому что ты можешь пользоваться только
Она подумала, что воин откажется. Но тот повернул голову и негромко подозвал птицу.
— Можем попробовать, — сказал он чуть погодя.
Водоросли легко поддавались ножу, и фальконер, хотя и пользовался лишь одной рукой, помогал плести верёвку. Наконец в их распоряжении оказался тонкий лёгкий шнур, один его конец был привязан к более толстой и тяжёлой верёвке, другой Танри держала в руках.
Снова фальконер произнёс какие-то птичьи звуки, и сокол подхватил тонкий шнур посередине. Быстрые взмахи крыльев понесли его вверх, и Танри принялась травить шнур, надеясь, что она правильно определила длину.
Но вот птица устремилась вниз, и шнур в руках Танри ослаб. Девушка медленно и осторожно начала тянуть, и более тяжёлая верёвка поднялась с песка и повисла на стене утёса.
Думай только о чём-нибудь одном, только о следующем шаге, предупредила себя Танри, когда они начали подъём. Толстая верёвка была привязана как можно крепче вокруг пояса фальконера. Правая рука у него висела на перевязи, но левой он действовал так же быстро, как она. Сапоги он снял, и они свисали на ремешках с плеч.
Танри взбиралась рядом с ним, так, что можно было коснуться, один взгляд на стену, другой — на спутника. Неожиданно им повезло: они оказались на выступе, не видном снизу. Здесь они сели, тяжело дыша. Танри решила, что они преодолели уже две трети подъёма, но лицо фальконера покраснело, пот капал с его подбородка.
— Пошли! — наконец нарушил он молчание и встал, здоровой рукой держась за стену.
— Подожди!
Танри уже начала подниматься.
— Я поднимусь первая. Держи крепче верёвку.
Воин начал возражать, но она не слушала и не обращала внимание на боль в пальцах. Перевалившись через край, она немного полежала, тяжело дыша. Хотелось только лежать, силы ушли, словно кровь из открытой раны.
Но девушка встала на колени и подползла к выступу, о который тёрлась верёвка. Упрямо сжав зубы, она взяла её в руки, крикнула, и голос её прозвучал в собственных ушах высоко, как крик парящего над головой сокола.
— Поднимайся!
Она натянула верёвку крепкими мышцами рук, привыкшими к работе с корабельными снастями, услышала ответный рывок. Фальконер начал подъём. Дюйм за дюймом верёвка скользила в её израненных руках.
В конце концов она увидела, как мужская рука схватилась за край скалы. Танри сделала последнее огромное усилие и изо всех сил, какие могла собрать, потянула, падая назад, но не выпуская верёвки из руте.
У девушки кружилась голова, на несколько мгновений
Нет, мужчина лежал головой к ней, хотя ноги его ещё свисали в пропасть. Его нужно оттащить, как она оттащила его от моря. Но сил не было.
Сокол спустился и сел у головы хозяина. Трижды хрипло крикнул. Фальконер пополз на животе от опасного места.
Увидев это, Танри поднялась, опираясь о выступ скалы. Камень под ногами показался ей палубой «Дикого кабана», он поднимался и опускался, так что привычка к качке ей и здесь пригодится.
Фальконер продолжал ползти. Потом с помощью здоровой руки поднялся и осмотрелся. Он храбро пытался удержаться на ногах. Но вдруг глаза его широко распахнулись: он изумлённо смотрел на что-то за её спиной.
Танри ухватилась за рукоять кинжала и резко оттолкнулась от выступа, за который держалась, хотя отойти так и не смогла.
И тут она тоже увидела…
Эти шпили на верхушке скалы и скальные уступы — вовсе не работа природы. Одни огромные камни явно целенаправленно были положены на другие. За этими грубыми арками виднелась нетронутая стена, мрачная, без единой щели, а ещё выше — отверстия, узкие, словно прорубленные гигантским топором. Они поднялись к каким-то древним развалинам.
Танри ощутила ледяной холод. В мире много таких развалин, и почти все они опасны для путников, связаны с дурными знамениями. Эта земля древняя, очень древняя, бесчисленные народы возникали здесь и снова обращались в пыль. И насколько помнит Танри, не всегда это были люди. Салкары встречались с остатками многих таких рас и обычно разумно избегали их — если только не были вооружены каким-нибудь могучим заклинанием, тоже наложенным Древними.
— Салзатар!
Удивление на лице фальконера сменилось каким-то другим выражением. Танри удивлённо посмотрела на него. Что это? Благоговение? Или страх? Но она не сомневалась, что он узнал это место.
С огромным усилием он поднялся, хотя всё время, как и она, держался за камни.
— Салзатар!.. — голос его звучал, как предупреждающее шипение змеи, как боевой крик птицы.
Танри снова взглянула на руины. В это время, должно быть, над их головами разошлись свинцовые облака. Потому что она увидела — увидела достаточно, чтобы ахнуть.
Дальняя стена, та, что казалась нетронутой, приобрела новые очертания. Танри смогла разглядеть…
Иллюзия ли это или какая-то уловка тех, кто складывал здесь камни? Стена исчезла, а вместо неё появилась голова гигантского сокола со свирепыми узкими глазами-отверстиями над вытянутым клювом.
А клюв…
Он держал какую-то массу, выветренную, расколотую, едва сохранявшую очертания человеческого тела.
Чем дольше рассматривала Танри каменную голову, тем яснее она вырисовывалась. Сокол вытягивал клюв, казалось, он вот-вот выпустит добычу и снова подхватит её…