Кошачий коготь II
Шрифт:
Подошедшая к Вентурию гномиха приветливо поздоровалась и представилась Мартой. А узнав о том, что Гидор оценил мягкость простыней в спальне, расплылась в довольной улыбке и около полу часа с упоением рассказывала о способах кондиционирования белья. Фея с интересом слушал, задавая уточняющие вопросы.
Вскоре, Вентурию явно наскучила беседа. Вежливо извинившись, он сослался на какие-то дела и удалился. А Гидор еще пару минут пообщался с Мартой, а после попросил ее записать рецепт кондиционера для него. Уходила от Феи гномиха весьма довольная собой.
Но
– Пойдем.
Ян встал следом и ехидно спросил:
– Куда? Хочешь понежиться в бассейне? Или пойдем узнаем у повара рецепт пирога с курицей?
Гидор не говоря ни слова шел к выходу. А Ян, продолжая негодовать, следовал за ним.
– Мы тратим время, которого и так нет. Нужно ехать.
– Ты можешь уезжать.
– ровным голосом отозвался Фея.
– А я должен остаться и кое-что проверить.
– Что ты собираешься здесь проверять? Какой на вкус обед?
– с сарказмом поинтересовался Ян.
– Вчера мы говорили с существами и Вентурием. Здесь ничего нет.
Гидор согласно закивал.
– Да. С Вентурием. С ним что-то не так.
Ян расхохотался в голос.
– Ты шутишь, да? Вентурий один из самых приятных существ, которых я встречал. Он пришел мне на помощь, когда я спасался от Вампиров. Он радушно нас принял в своем доме. И существа, живущие здесь, любят его.
Гидор спустился на первый этаж и обведя выставочный зал руками сообщил:
– Существа любят Вентурия, а он любит редкие предметы искусства.
– И что?!
– вышел из себя Ян.
– С каких пор коллекционирование хлама стало преступлением?!
Фея подошел к картине с изображением сидящего полубакам человека, облокотившегося на одну руку. Сгиб руки выглядел странно, словно локтя и вовсе нет. А ухо казалось непропорционально большим в сравнении с головой. Портрет мягко говоря не впечатлял. И создавал впечатление того, что картину рисовал скорее дилетант, чем профессиональный художник.
Но Гидора ничуть не смущали диспропорции портрета. Он, как зачарованный, смотрел на картину, и с придыханием произнес:
– Поль Сезанн "Мальчик в красном жилете", 1888 - 1889 года. Очень ценная картина.
Яну тяжело было понять, чем конкретно так восхищен Гидор, но он на всякий случай сказал:
– Ну многие вешают дома репродукции известных картин.
Гидор согласно кивнул. Недокасаясь до картины, он, пальцами начал указывать на неровные линии.
– Посмотри вот сюда. Видишь, черные расплывчатые формы? А здесь, разнонаправленные мазки и яркие, будто "вибрирующие" цвета?
Парень приблизился к картине и с сомнением протянул:
– Ну допустим, вижу.
Гидор посмотрел на собеседника в упор и отрывисто сообщил:
– Эти линии свидетельствуют о том, что картина не репродукция, а оригинал. Оценочная стоимость полотна составляет более ста миллионов
Ян удивленно поднял брови:
– Ты уверен? Честно говоря, картина не выглядит прямо шедевром.
Гидор недовольно фыркнул:
– Много ты понимаешь!
– Вообще ничего не понимаю в этой мазне.
– честно признался парень.
Фея прищурился и надменно сообщил:
– А я изучаю живопись со времен ее появления. И преподаю Историю искусства в разных колледжах по всему миру. Анита разве не говорила, что я был ее преподавателем?
Ян скривился:
– Ты серьезно? Замутил со студенткой? Ничего более пошлого не придумал?
Гидор недовольно закатил глаза:
– Сейчас не об этом. Не отвлекайся. Картина! Это не реплика. И более того в этом помещении нет ни одной репродукции.
Гидор возбужденно подбежал к другой картине с изображением женщины. Брюнетка, укутанная в разноцветный платок и с высоким пучком на голове, была изображена в пол оборота. Ее щеки пылали оранжевым румянцем, а под левым глазом находилось что-то вроде маленькой родинки.
– Густав Климт. "Женский портрет", 1916 год. Оценочная стоимость около четырех миллионов долларов.
Затем он указал на картину с криво нарисованным домиком, на крыше которого виднелась башня со шпилем. Сам дом окружали пожелтевшие, высохшие деревья и кусты. А на поляне перед ним толпились люди. Общая композиция походила на рисунок ребенка набросанный на скорую руку. Но Гидор с воодушевлением проговорил:
– Винсент ван Гог. "Выход процессии из реформатской церкви в Нюэнене", 1884-1885 года. Оценивается в тридцать миллионов.
И в довершение он указал на высокую тумбу, на поверхности которой, под стеклянным колпаком, стоял золотой крест, украшенный крупными камнями, а по кроям обшитый белым жемчугом. Безделушка выглядела безвкусной дешевкой. Но Гидор и здесь смог удивить собеседника.
– Византийский крест. V век. Золото, жемчуг, драгоценные и полудрагоценные камни. Оценивается в тридцать восемь миллионов. Мне продолжать?
Ян шокировано обвел глазами внушительную коллекцию, находящуюся в комнате и отрицательно покачал головой. Перечисления всех богатств, собранных в этом месте, заняло бы кучу времени. Да и считать чужое состояние, особенно находясь в гостях было как-то не вежливо. И парень лишь не понимающе развел руками.
– Ладно. Вентурий, по всей видимости, более чем обеспеченный и финансово успешный. Но что из этого?
Фея расширил глаза и пожал плечами:
– Да ничего особенного. Многие существа, особенно те что живут не первый век, обзаводятся предметами искусства. И я бы не придал внимания этой коллекции, если бы не одно "но". Все экспонаты, представленные твоему глазу, официально числятся украденными.
На одно мгновение Ян потерял дар речи. Но быстро нашел, что сказать:
– Но это не означает, что Вентурий украл их. Он мог купить у кого-то, и даже не озаботиться вопросом откуда этот экспонат у продавца.