Кошачий Мир
Шрифт:
– Не очень. Колется – словно лечебные иголки китайских медиков. Терпимо, короче говоря.
– Смелее «разворачивай». Смелее…. Так-с. Теперь осторожно, не делая резких движений, приподнимай левую кошачью лапу. Переднюю, понятное дело…
После укола «Всплеском» прошло порядка пятнадцати эрлов. Изумрудное свечение, властвовавшее над неподвижным телом графини Каспер, постепенно преобразовалось в бледно-бледно-зелёное, а потом, и вовсе, пропало.
– Вроде, спит, – счастливо улыбаясь, известил Томас, вернувшийся от чахлого деревца. – Дыханье спокойное, чистое, почти без
– Самый настоящий, правильный и классический, – подбрасывая в ленивые языки пламени сухие ветки, заверил Пашка. – Правильней, просто-напросто, не бывает.
– А дрова-то где достали? Камни, ведь, сплошные кругом.
– Рыжий принёс, – гордо усмехнувшись, сообщила Наталья. – Он у меня очень сильный, здоровый и выносливый. Сбегал по-быстрому за перевал к ближайшему леску, и принёс.
– По-быстрому?
– За одиннадцать с половиной эрлов, – смущённо улыбнулся Назаров. – На мировой рекорд, конечно, не тянет…. Зачем бежал? Ну, как же. Обещал, ведь, Аше, мол: – «Обязательно – когда-нибудь – ещё посидим у походного костерка. И песенки всякие, понятное дело, попоём…». Вот, скоро проснётся. А у нас – костёр. Ей будет приятно…
– Я уже проснулась, – известил на удивление бодрый девичий голосок. – Так что, Рыжий, проявляй свои музыкальные и вокальные способности. С удовольствием послушаю. А ваша вакцина – настоящее чудо. Сил – не пересчитать. Как будто родилась заново…
Они славно – до самого рассвета – посидели у костра. Выпили – в честь одержанной победы – трофейную «Белую лошадь». Сидели, болтали, пели походные и лирические песни.
Рассвело. Из-за далёкого горизонта барственно вывалилось сиреневое мирранское солнце. Последней была исполнена песенка, посвящённая двум присутствующим у костра дамам. Назаров и Томас – чуть хмельными голосами – старательно выводили:
Однажды – в кутерьме – помилуй Бог.Отстаньте, но она мне очень нравится.Дуэль? Успешно подвиду итог.Красавица, красавица, красавица…И ежедневно, люди говорят.Мол, позабыты правила и нравы.Мораль тоньчает много лет подряд.Сошли на нет – тенистые дубравы…Но и тогда. Уже – навеселе.Пускай рыдает раненная львица.Нож на столе. И ветер в сентябре.Пускай оно вновь снова повторится…Мне нравится – порой – пройтись с тобой.И целовать тебя – мне тоже нравится.Нацеловавшись – быть самим собой.Красавица, красавица, красавица…Песенка закончилась. Чуткое горное эхо, вздохнув напоследок: – «Красавица, нравится, авица…», замолкло.
Неожиданно – со стороны горного перевала – раздались громкие аплодисменты, и властный певучий голос насмешливо произнёс на безупречном мирранском языке:
– Браво, браво, уважаемые господа артисты.
Натка плавно обернулась, после чего поморщилась – словно от острой зубной боли: на чёрных камнях – примерно в полутора данах от лощины – беззаботно восседали шестеро рослых молодчиков в буро-зелёном камуфляже. Один – смуглолицый и усатый – лениво хлопал в ладоши, а остальные пятеро недвусмысленно сжимали в ладонях короткоствольные чёрные автоматы.
– Разожми, Птичка, ладошки, – прошептал-прошипел Назаров. – Ну, кому я сказал? Пусть ружьё упадёт на песочек. А потом, изображая послушную и мирную девочку, подними руки вверх. Дело-то серьёзное. Посмотри на глаза (в глаза?), этих мордатых субчиков. Как любит говорить в таких случаях достославный Сан Саныч Бушков: – «Глаза хватких, несуетливых и хладнокровных убийц…». Разожми. А теперь подними. Молодец…
– Рад нашей долгожданной встрече, – перестав аплодировать, объявил усатый. – Игра закончена. Вы, безусловно, достойно сражались, но, увы, проиграли. Признайте и смиритесь.
– Смиритесь – это как? – хмуро уточнил Иван Палыч.
– Элементарно. Мужчины и кот остаются здесь. Под временным присмотром, понятное дело, автоматчика. Кошку и девушку с медвежонком мы уводим за перевал. Приземляется дежурная вимана. Мы садимся в летательный аппарат и следуем к заданной точке. Расходимся, как говорится, краями. На этом, собственно, всё…. Графиня, обещаю, что вас никто не собирается убивать. Изымут «молодую» архмагическую железу и не более того.
– А для чего вам, «теневые» господа, понадобилась моя подруга? – демонстративно глядя на рассветное мирранское небо, поинтересовалась Аша. – У неё же желёз нет.
– Как это – нет? – дружно хохотнули в ответ. – Есть. Да, ещё какие. Типа – нежные девичьи. Её мы берём в качестве экзотического военного трофея. Для тщательного обучения и многократного использования. Причём, по прямому и изначально-природному назначению…. Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!
Камуфляжные «теневики» веселились от души, но…. Но, видимо, досмеяться им было – не судьба.
Где-то там – в безумной нежно-изумрудной вышине – тягуче пропела печальная свирель. И на чёрных камнях – полыхнуло жаркое сиреневое пламя.
Полыхнуло и трусливо отступило, оставив-продемонстрировав шесть безобразных угольных головешек, источавших – в рваном режиме – вонючий серо-чёрный дымок.
– Как там принято говорить у славных жителей РЗ-12? Мр-р-р? – задумчиво промурлыкал Томас. – Блин, если не ошибаюсь, горелый? Ладно, проехали…. Но кто же, блин горелый, сжёг «теневиков»? Причём, дотла?
– Я и сожгла, – призналась Аша. – Пожелала. И сожгла. Сугубо для общего блага.
– Но как это у тебя получилось? Они же были неуязвимыми «теневиками»…
– Сама не знаю. Наверное, во всём виноват ваш хитрый «Всплеск». Архмагические силы – после укола – просто удесятерились…. Сжечь – за один присест – шестерых матёрых «теневиков»? Невиданное и неслыханное дело…. Сейчас, правда, снова поплохело. Видимо, архмагическая энергия вновь иссякла. Слабость навалилась. Навалилась, навалилась, навалилась….
– Давай, я тебе вколю ещё один «Всплеск»? – предложила Натка. – Силы и восстановятся.
– Сколько шприцов-ампул «Всплеска» у тебя осталось?