Кошка, которая гуляет сама по себе

Lady Raven

— А что? В раю сгустились тучки и скоро грянет гром? Или уже? — С мерзким оскалом спрашивает он.

Я стою и начинаю закипать от злости. Глаза бы тебе ещё выцарапать тебе, падла, для полноты картины.

— Сказал правду: что связалась не пойми с кем. То ли с наркоманом, то ли с бичом каким-то. Не понятно кто он, откуда вылез, ни в одной приличной тусовке его не знают. Мутный тип, короче.

— Зато кулак у него тяжёлый, а ты дерьмо! — Поливаю я напоследок его своим ядом и обхожу мимо. Точно говорят: "Не трогай и вонять не будет".

Даже у двери квартиры Льва я не на секунду не торможу, решительно открываю замок своим запасным

ключом и распахиваю скорее дверь. В квартире темно и тихо, похоже он всё-таки куда-то вылез из своего убежища. Прохожу на кухню, там куча пустых бутылок из под алкоголя и страшный беспорядок. Выбрасываю все пустые и полные бутылки в мусор. Злюсь… на него, на себя. Ну, я ему устрою, когда вернётся! Осматриваю остальные комнаты. В гостиной картина похожая на ту, что на кухне.

А вот в спальне, я натыкаюсь на тело. Слава Богу, всего лишь спящее и скорее всего пьяное тело. Он спит в одних джинсах прямо на покрывале сверху. И хоть сейчас, всем своим видом напоминает жёванный носок, всё равно он самый любимый и желанный. Осторожно, на цыпочках подхожу ближе и забираюсь с ногами на кровать. Не могу себе отказать в том, чтобы осторожно пальчиком погладить тонкий шрам на левой брови. Невесомым касанием обвожу контуры татуировки на его груди и будто впадаю в лёгкий транс, не могу оторваться. Поэтому совершенно не успеваю среагировать, когда он открывает глаза и резко хватает меня за запястье.

— Зачем пришла, Кошка? — Хриплым после сна голосом спрашивает Лёва и держит всю в плену своего взгляда, в котором плещется безграничная боль.

Я опускаю глаза и пытаюсь убрать руку, но он держит крепко и не отпускает. А я, действительно, вспоминаю зачем сюда пришла. Задираю нос повыше и дерзко выговариваю:

— Пришла сказать, что ты придурок, Лёва!

— Я и без тебя это знаю, — говорит он и продолжает смотреть на меня, не моргая.

— Сейчас уже почти полдень рабочего дня, а ты валяешься в кровати и видок у тебя жутко паршивый.

— А ты вот шикарно выглядишь, как всегда.

Вроде как комплимент сказал, а прозвучало: будто обвинение.

— Лев, что за дела? Почему ты забил на работу, почему подводишь людей, которые на тебя надеятся и тебе доверяют? Почему бухаешь тут, как последний алкаш в одиночестве и литрами?

Молчит и смотрит…

— Давай приходи в себя немедленно! — Позволяю себе повысить голос и вырываю руку.

Он откидывается устало на подушки и спрашивает:

— Это всё, что ты хотела сказать?

Я пару секунд собираюсь с духом и продолжаю:

— Не всё… Я догадываюсь, о чём сказал тебе мой отчим. Ты хотел узнать сказал ли он тебе правду? Да, у меня с ним был секс.

Его взгляд замирает в одной точке где-то на потолке и я прямо слышу хруст, с которым сжимается его челюсть от злости. Сглатываю огромный ком в горле и говорю то, что не знает больше никто. То, что отравляет мою жизнь, словно яд. То, от чего в моей душе образовалась огромная кровоточащая рана, которая никак не хочет затягиваться.

— Секс против моей воли.

— Что? — На выдохе говорит он, вскидывается и смотрит на меня дико и ошарашенно.

Мы сцепляемся взглядами на бесконечное количество секунд. Наверное, он пытается разглядеть сейчас в моих глазах ложь, а я просто должна выговориться и тихо продолжаю:

— Когда Богдан появился в нашем доме, я не была особенно против. Мама с папой расстались. Она красивая, ещё довольно молодая женщина. Логично, что рано или поздно

рядом с ней появился бы какой-то другой мужик. Этот богатый, успешный, нормальным с виду показался. А потом, я стала замечать его нездоровый интерес к себе. Ну, знаешь эти липкие взгляды, неосторожные и слишком откровенные прикосновения. Я пыталась себя убедить в том, что мне это всё только кажется.

— Боги… — Вздыхает Лев и хватает себя за волосы.

— Однажды, мы оказались дома вдвоём и больше никого вокруг. Он порядочно надрался, он это дело любит. Я просто проходила мимо его кабинета, где он опустошал бар. Он увидел меня, схватил и начал лапать. При этом приговаривая, чтобы я не выпендривалась и он за это будет очень щедрым со мной. Но, я оказалась непослушной девочкой. Не знаю, как мне удалось вывернуться из хватки его мерзких лап… Я схватила со стола тяжёлую, фарфоровую пепельницу и двинула ему по башке, он потерял равновесие, чем я и воспользовалась для того, чтобы сбежать в свою комнату и закрыться на все замки. Всю ночь я прорыдала в ванной, которую тоже закрыла предусмотрительно на замок. А он выносил дверь моей спальни и орал, что я мелкая сучка, которую он непременно отымеет и после придушит.

— Катя, ты не обязана всё это вспоминать для того, чтобы доказать мне свою правоту, — с трудом говорит Лев, но я мотаю головой и перебиваю его.

— Мне нужно это, — заявляю твёрдо, со злостью. Не на него, нет конечно. На все эти события, воспоминания и на свою слабость.

— Поэтому, заткнись и слушай, Лёва.

— Я могу… — говорит он и осторожно протягивает ко мне руки.

Не раздумываю, просто врезаюсь в него и с ударом роняю голову ему на грудь, сжимаю веки и кусаю губы, чтобы не разрыдаться прямо сейчас. Я должна закончить этот рассказ. А он очень крепко, со всей силой обнимает меня своими тёплыми, ласковыми руками. Прижимает губы к моей макушке и шепчет: "Всё будет хорошо, моя девочка, я с тобой."

— На утро отчим протрезвел и приполз ко мне на коленях со своими извинениями, в прямом смысле. Он падал мне в ноги и целовал пятки. Говорил, что во всём виноват алкоголь и вообще бес его попутал. Говорил, что очень любит мою мать, а я на неё так похожа и умолял ничего не рассказывать ей об этом. Я опять ужасно испугалась и поскорее сбежала из дома. Мама вернулась спустя три дня. Всё это время я ночевала и жила у Женьки. А когда приехала домой, меня ждал сюрприз — щедрый подарок от Богдана. Белоснежный Порш Кайен, купленный за огромную сумму зелени. Помню, мать тогда жутко ворчала: мол, зачем мне сопливой такая дорогая машина? На что этот говнюк ответил: что любит меня, как родную кровиночку, для которой ничего не жалко. А потом просто кинул мне ключи в руки. И я промолчала, ненавижу себя за это…

— Тут нет твоей вины, Котёнок. Ты была напугана и сбита с толку, — всё так же в макушку шепчет мне Лев, пытаясь сохранять свой тон спокойным и невозмутимым.

— В тот же вечер я надралась в стельку в клубе, села пьяная за руль этого Порше и разбила его на приличную сумму денег. Мама ужасно ругалась, а отчим молча починил автомобиль. После всех этих событий, я стала отвратительно себя вести, пропадала из дома на несколько дней и больше. Гуляла, меняла мужиков каждый месяц. С мамой отношения становились всё хуже, она не могла понять и принять такое моё поведение. Отчим продолжал откупаться дорогими подарками. Любой курорт, новую шубку, любой каприз — он готов был оплатить всё и оплачивал.