Кошки в тигровой шкуре
Шрифт:
С Верой Сергеевной Николай Филимонович познакомился после заявления жильцов первого этажа — Шульги и Кочерги. Жильцы жаловались на соседку, мол, слишком громко поет песни, к тому же мяукает.
— Вы разберитесь, гражданин начальник, что ж это такое происходит, мяу, мяу, с утра до вечера?
— Значит, говорите, мяукает и поет песни после одиннадцати вечера? — Фуражка достал из портфеля блокнот и приготовился записывать показания супругов.
— Не хватало еще, чтобы по ночам кто-нибудь мяукал, в течение всего
— Ну, тогда у меня нет оснований для привлечения вашей соседки к административной ответственности. Мяукать в течение светового дня не запрещено. Я могу только поговорить с ней. Для профилактики, так сказать, предостеречь от возможных ошибок, — майор спрятал в портфель блокнот и поднялся на второй этаж.
Фуражка оказался человеком, склонным верить в чудеса.
— А как по-кошачьи будет «дом»? — уже через десять минут поинтересовался Николай Филимонович у Кошкиной.
— Мяяяу, с утроенным «я», — объяснила Вера Сергеевна.
— А как будет, — Николай Филимонович задумался, — ну вот, например, районное управление внутренних дел?
— А точно так же. «Мяяяу». Главное, чтобы в момент, когда ты произносишь «мяяяу» думать о районном отделе УВД. Почувствовать его всеми сердцем, так сказать.
— Это очень сложно. А почему бы вам, Вера Сергеевна, не составить словарь. Русско-кошачий разговорник.
— Увы, человечеству не нужны такие разговорники, — усмехнулась пенсионерка.
Когда-то Вера Сергеевна уже составляла русско-кошачий словарь.
К сожалению, на ее статью о словаре, опубликованную в журнале «Техника — молодежи» никто не обратил внимания. К тому же в тексте была опечатка: вместо «мур-мурр» (жизнь прекрасна) было «миру-мир» — ничего не значащее на кошачьем языке словосочетание.
Так что статью многие приняли за розыгрыш. А серьезные ученые писали возмущенные письма. Одно из них — под названием «Кошкам на смех» — даже опубликовали в газете «Правда»
— Просто вы чуть-чуть опередили свое время, — сделал вывод Николай Филимонович. — Это часто встречается у творческих натур. А разговорник мне бы понадобился. У вас осталась копия?
— Осталась, конечно. Почитайте, если хотите.
Однако, сколько потом Вера Сергеевна не пыталась научить Фуражку говорить по-кошачьи — со словарем и без — эта наука ему не давалась.
— Видно надо иметь врожденные способности, какое-то особое строение мозга, — разочарованно развел руками Николай Филимонович, после очередной безуспешной попытки установить контакт с кошками. — Мяукаю, мяукая, а все без толку.
— Никакого особого строения мозга для этого не надо. Просто у вас много друзей, и нет потребности понимать речь животных. Вам и так есть с кем поговорить, — объяснила Вера Сергеевна.
— С кем поговорить,
В квартиру № 12 — для проведения профилактических бесед участковый стал приходить каждую неделю, а иногда и чаще.
10. Операция «Кошки на окошке»
Со временем милиционер стал использовать кошек в своей оперативной работе — подсмотреть, подежурить, поискать в мусорном контейнере вещественные доказательства.
О своих помощниках Николай Филимонович коллегам не рассказывал — не поймут.
Особенно Фуражка сблизился с Верой Сергеевной и ее питомцами после одного случая, заслуживающего отдельного разговора.
Это были предновогодние дни. Вера Сергеевна как раз получила пенсию и купила в честь наступающего праздника рыбу.
Под воздействием рыбы мысли котов устремились в светлое — у кого прошлое, у кого — вероятное будущее.
За запотевшим окошком падал желтый от света фонаря снег. В телевизоре беззвучно мелькали серо-голубые тени, а Вера Сергеевна переводила на кошачий язык «Кота в сапогах».
— Так в жизни не бывает. Вымысел чистой воды, — комментировал книгу Мурчик. — Чтобы кот и в сапогах — неудобно ведь. А как на дерево залезешь. А если собаки?
— А я верю, — не соглашалась с ним Мурочка. — Я бы тоже сапожки носила, а то лапки на снегу мерзнут.
— Я тебе свяжу носки, — пообещала Мурочке Вера Сергеевна. — Хочешь? Распущу свой старый свитер, а то он уже совсем не модный. Кисточке тоже свяжу. Хватит на всех.
В этот момент в дверь постучали — пришел Фуражка. Майор был грустным и не дождавшись пока на нем растают снежинки, объявил:
— Увольняют меня.
— Опять спортивные нормы не сдал? — спросила Вера Сергеевна.
Нормы были слабым местом Разгуляева. Он и в молодости никогда их не сдавал, а к пятидесяти всегда брал на зачетные дни больничный лист.
Фуражка запросто мог поднять что-нибудь тяжелое, но не был способен подтянуться на турнике. Так бывает. Чтобы как-то исправить этот недостаток, откорректировать свои физические возможности в сторону сдачи норм по физической подготовке, Филимонович регулярно поднимал гантели.
Гантели — ржавые, 2 штуки, никому не нужные — он притащил со свалки. Когда Фуражка счистил наждачной бумагой ржавчину, на каждой гантелине проступил кружочек с надписью «16 кг».
— Пудовые. Говорят, что это самые лучшие. Такие раньше для засолки капусты использовали.
Однако занятия с гантелями, к желаемому результату не привели — Филимонович по-прежнему висел на турнике с виноватой улыбкой.
— Ну, не умею я подтягиваться и никогда не умел, зато у меня аналитический склад ума, — вздыхал майор.