Кошмар по наследству
Шрифт:
– Ни к кому, – Генка покосился на огромный двухэтажный дом. – Я… Понимаете, так получилось, что я теперь вроде как живу в этом доме.
– Вроде как?
– Угу.
– Темнишь ты что-то, Ген, – сказал я.
– И в мыслях не было. Вы не представляете, какие перемены произошли со мной за последнее время. Кому рассказать – не поверят.
– Расскажи нам, мы поверим, – заверила его Люська.
Генка хохотнул и сразу же ойкнул.
– Я, кажется, язык себе прикусил.
– Да уж, – скривилась Люська. – Не знаю, какие
– Просто мне не везёт, – запел старую песню Дронов. – Но я продолжаю искать четырёхлистный клевер. Не теряю надежды, когда-нибудь его найти и поймать удачу за хвост.
– Не переводи тему, – попроси я. – Как ты оказался в этом доме? Кстати, чей он?
– Мой. Мне его оставили в наследство.
Мы с Люськой переглянулись.
– Не шутишь?
– Какие тут шутки. Я сам обалдел, когда полгода назад меня разыскал душеприказчик Лидии Станиславовны.
Услыхав знакомое имя, Буль напрягся и зарычал.
– Успокойся, – затараторила Люська, почесав его за правым ухом. – Это другая Лидия, не Николаевна, а Станиславовна. И сейчас Генка перестанет тянут резину, и наконец, скажет, кто она такая.
– Оказывается, она приходилась мне троюродной бабушкой. О её существовании я даже не подозревал. А Лидия Станиславовна ещё при жизни составила завещание на моё имя, и просила своего душеприказчика отыскать меня сразу, как только… – Генка вздохнул. – Ну… вы меня поняли.
– А кем была твоя бабушка? – не удержался я от вопроса. – Домик-то у неё не хилый.
– В прошлом известной балериной. А её муж большим учёным.
– Почему же она не общалась с тобой при жизни?
– Как я узнал уже потом, у Лидии Станиславовны был тяжёлый характер. Наверное, ей не хотелось сближаться со мной. Теперь не узнаешь всех подробностей.
– Ген, ты сказал, тебя нашёл душеприказчик, а дальше? – торопил я Дронова.
– Дальше события начали развиваться как в сказке. Он сообщил, что я стал обладателем большого состояния. Помимо дома, Лидия Станиславовна завещала мне четырёхкомнатную квартиру и солидный счёт в банке.
– И после этого у тебя ещё поворачивается язык называть себя несчастливым? – не выдержал я. – Удача свалилась тебе на голову, ты вмиг сделался богачом, а сам ноешь, про клевер свой четырёхлистный бормочешь. Совесть у тебя есть, Дронов, или нет?
Генка умолк. Я видел, его что-то сильно тревожило.
– И давно ты поселился в посёлке? – полюбопытствовала Люська.
– Неделю назад. Сразу, как только прошло полгода со дня смерти Лидии Станиславовны. Такова была её воля, чтобы я переступил порог дома именно в этот день.
– Наверное, прикольно живётся в особняке, да? – смеялась Люська.
– Плохо живётся, – проговорил Генка.
– Глеб, я его сейчас ударю. Он стал миллионером, но продолжает гундеть, что жизнь к нему несправедлива.
– Люсь, не смотри на меня так, вы же многого не знаете.
– Так расскажи, – я начал выходить из себя.
– Я пытаюсь, но вы постоянно меня перебиваете.
– Больше не будем.
– Вот вы говорите, на меня свалилась удача. Но вы не спросили, почему я выскочил из дома и чуть не свернул себе голову.
– Ты вечно чуть не сворачиваешь себе голову, – не удержался я.
– На этот раз причина иная, – сглотнув, Генка с опаской посмотрел на распахнутую калитку и зашептал: – Проснулся я сегодня в прекрасном настроении. Принял ванну. Знаете, какая в моей спальне шикарная ванная комната.
– Не отвлекайся.
– Ты права, Люся. Так вот, принял я ванну, оделся и решил, что пора мне купить себе хорошую машину. А то езжу на своём тарантасе, он уже на части разваливается.
– Теперь тебе крутая тачка по статусу полагается, – вставила Люська.
– Мне крутая не нужна. Пусть только она будет новой, а марка – дело десятое.
– Ген, по-моему, ты опять не о том говоришь, – я с неодобрением посмотрел на Люську. – Не перебивай его больше.
– Мне надо собраться с мыслями. Сейчас, – Генка сделал несколько глубоких вдохов. – Вышел я, значит, из комнаты, спустился на первый этаж… Кстати, лестница в доме дубовая. Красоты неописуемой!
– Гена! – хором закричали мы с Люськой.
– Да, да, извините. Спустился я в гостиную, и вдруг спиной чувствую на себе чей-то взгляд. Думаю, наверное, Лидия Станиславовна опять меня глазами прожигает…
– Кто? – испугано переспросил я.
– Над камином висит портрет моей бабушки. Она там изображена в полный рост. И каждый раз, когда я смотрю ей в глаза, возникает ощущение, что портрет оживает. Клянусь! Позавчера мне почудилось, что Лидия Станиславовна моргнула.
– Ты сам сказал, почудилось. И сегодня тебе почудилось.
– А вот и нет! – вскричал Генка. – Когда я повернулся, я увидел бабушку. Ребята, она сидела в кресле!
У меня взмок лоб, а Люська облизала пересохшие губы. Даже Буль от подобных слов склонил голову набок и, не моргая, смотрел на Дронова.
– Какую бабушку ты видел? – выдохнула Люська. – Она же давно умерла.
– Знаю я, знаю, – запричитал Генка. – Но сейчас она сидит в гостиной у камина. Мёртвая. Понимаете меня?
Глава вторая
Две незваные гостьи
Я решил, что Генка сошёл с ума. Такое запросто могло с ним случиться на фоне произошедших событий. Жил себе чудаковатый человек, считавший себя хроническим неудачником, и вдруг на него рухнуло наследство. Да не просто наследство, а многомиллионное: загородный дом, квартира, деньги. Любой на его месте спятит от радости. Вот у Дронова и снесло крышу.