Кошмар в августе

Дельвиг Полина Александровна

— Тебе какая разница?

«Какая разница». Даша отвела глаза. Паэгле в пылу эмоций его зарежет, а она потом отвечай.

— Нет, Юля, извини, но я должна знать, прежде чем...

— Прежде ты его найди. А потом я сама разберусь.

«Разберусь...» Интересно, что под этим словом подразумевает кандидат биологических наук?

— Кстати, ты употребляешь местоимение мужского рода как универсальное или...

— Или. Я уверена, что это сделал мужчина.

— Вот как?

Яростная уверенность, с какой была произнесена фраза, немного рассмешила.

—

Но яд — это скорее оружие женщин.

Паэгле коротко усмехнулась:

— Ты же не думаешь, что мужчина рыбу застрелит или зарежет только на том основании, что он мужчина? Конечно, он ее отравит. Во-первых, это проще простого, а во-вторых, женщина на такую подлость не способна.

— Хорошо же ты о женщинах думаешь! — Даша рада была бы солидаризироваться с бывшей одноклассницей, но жизненный опыт говорил об обратном. — Женщина может отравить не то что рыбу, а...

— Соперницу или надоевшего мужа. Но детей и животных вряд ли.

— Почему?

— Психология. Женщина редко уничтожает тех, кто слабее. В отличие от мужчин.

— Я, конечно, не психолог, — возразила Даша, — но, насколько мне известно, женщины всего мира рыб жарят, парят и солят каждый день и вряд ли при этом задумываются о том, что...

— Рыжая, я тебе объясню сейчас самое главное. — Юльке разговор был чем-то неприятен, она постоянно сжимала губы, как обычно, когда чувствуют поблизости какой-то неприятный запах. — Запомни: рыба на сковороде — это еда, рыба в аквариуме — домашнее животное. Так вот, женщины, как правило, домашних животных не убивают. — Она стиснула зубы. — Поверь, это мог сделать только мужчина. Женщина скорее отравила бы меня.

Аргументация казалась несколько натянутой, но возражать Даша была не готова, поэтому ограничилась лишь невнятным покачиванием головы.

— Надеюсь, этого все же не произойдет. И сколько мужчин у тебя под подозрением?

Юлька ответила не задумываясь:

— Трое.

— Трое?! — Салон заполнил возмущенный крик. — Это из-за трех человек ты выдернула меня с другого конца света? Юль, ты прости, но это!.. — Печатных слов явно не хватало. — Это просто несерьезно! Да на все про все пары дней больше чем достаточно. Любой участковый милиционер справился бы, не вставая со стула.

Нервная усмешка на лице бывшей одноклассницы свидетельствовала о скептическом настрое.

— Да, да, конечно... Все гораздо серьезнее, и на твоем месте я не была бы столь самоуверенной.

Чтобы не отвечать сгоряча, Даша отвернулась. Конечно, пять тысяч — неплохие деньги, но это не значит, что ее можно, как девочку, гонять по всему свету из-за какой-то ерунды.

— Сомневаюсь, что ты и за месяц разберешься, — добавила Паэгле.

— Юль, а я ведь еще пока не соглашалась. — Даша по-прежнему старалась смотреть в сторону.

— Боюсь, что тебе придется.

— Да? — Самоуверенность бывшей одноклассницы где-то в глубине души даже вызывала уважение. — И ты можешь назвать мне хотя бы три причины, по которым я это сделаю?

— Мне больше не к кому обратиться.

Даша пожала плечами.

— Маловато.

—

Я тебе доверяю.

— Спасибо, конечно, но...

— Из троих подозреваемых двое могут соблазнить кого угодно.

Рыжая голова медленно повернулась к собеседнице. Третий аргумент оказался весьма неожиданным. Хотя, возможно, именно на это Паэгле и рассчитывала.

— В каком смысле?

— В самом прямом.

— В том смысле, что...

— Именно в нем.

— Хм. — Даша испытующе посмотрела на уверенный профиль. — И тебя могут соблазнить?

— Меня — нет. У меня иммунитет.

— Тогда откуда такая убежденность?

— Да уж поверь мне на слово.

— Еще чего! — проворчал рыжеволосый детектив. — Как биолог ты должна знать, что не каждый привлекательный мужчина одинаково привлекателен для всех женщин. К тому же, для того чтобы понравиться именно мне, необходимо нечто большее, чем смазливая морда.

— Ты уверена? — Юлька свернула во двор.

— На все сто.

— Звучит обнадеживающе. Надеюсь, у меня будет возможность в этом убедиться.

— Минуточку, — Даша подняла руки, — я еще не дала согласия.

— Прекрати. — Заглушив двигатель, Юлька вынула ключи из замка зажигания. — Не полетишь же ты, в самом деле, обратно... Тем более что это дело, по твоим словам, можно раскрыть за пару дней. Пять тысяч за два дня — неплохое предложение. Разве на так?

— Деньги никогда не были для меня решающим фактором, — холодно заметила Даша. — Кроме того, все, о чем ты говорила, кажется мне каким-то... — ее так и подмывало сказать «бредовым», — несерьезным. Просто не верится, что кто-то в здравом уме станет убивать рыб, пусть даже чертовски дорогих.

— А я и не прошу тебя верить, — оборвала Юлька. — Речь идет только о том, чтобы выяснить, кто из троих убил моих рыб, и получить за это пять тысяч. О чем ты будешь при этом думать, меня не касается. Так ты согласна?

Даша размышляла. Найти преступника среди троих подозреваемых в принципе не такая уж и сложная задача, но какое-то шестое чувство подсказывало, что не все так просто.

— Сначала ты ответь мне на вопрос: почему именно эти трое? У тебя что, возникали с ними конфликты? Может быть, кто-то из них открыто угрожал?

— Разумеется, нет. Просто с Нового года, кроме этой троицы, у меня в доме никого больше не было.

Даша обнаружила, что постепенно теряет способность к удивлению. За окном август, а с начала года в доме побывало всего три человека! Не слишком-то хлебосольно.

— Понятно. Ты живешь одна?

— Нет, с сыном. Его зовут Антон.

— Антошка? — невольно улыбнулась Даша. — Рыжий, рыжий конопатый?

— Нет. Светло-русый. — Юлька шутку не приняла. — Мы живем вдвоем.

Если бы они случайно встретились и разболтались за чашкой кофе, то Даша, конечно, промолчала бы, но в данной ситуации любопытство не было праздным: бывший муж — это почти всегда конфликт. Кроме того, Паэгле мало походила на женщину, стремившуюся к браку, но еще меньше она походила на женщину, допустившую развод.