Кошмар в летнем лагере
Шрифт:
— Решил уморить меня рассказами о футболе? — наконец-то нашлась я. — Ну… считай, что у тебя получилось.
Вик улыбнулся краешком губ:
— Ладно, мисс Предвзятость, я тебя понял. Но раз уж нам еще сорок минут ждать, я вспомнил игру, которая тебе точно понравится — «Зашквары». У нас это «Футбольные зашквары». Смысл в том, чтобы угадать выпавшее на твоей карточке — не только имя футболиста, но и его косяк. Ты будешь в восторге!
— Это как «Угадай, кто ты»?
— Да, только сложнее.
— Но я знаю не так много футболистов, вряд ли из меня получится хороший
Вик задумался:
— Да, это проблема. С другой стороны, можно пока обойтись без имен, хотя имя обычно очень сильно подсказывает… — он открыл приложение в телефоне и протянул мне: — Смотри, тут карточки. Выбери любую и покажи мне, я ее переверну и увижу твой зашквар. А ты потом — мой. И… тут кто кого!
Кто кого мне нравилось больше, чем душещипательные беседы.
— Вот эта, — я вернула телефон, наблюдая за лицом Вика. Он коротко усмехнулся, увидев, что мне предстоит отгадывать, но смысл его усмешки остался для меня загадкой. Карточка будет сложной? Смешной? Я уже проиграла? Кто знает…
Самому Вику выпал зашквар «Накормивший друга пирожками с говном Пол Гаскойн». И тут у меня глаза на лоб полезли — что, серьезно такое было? И после этого Вик еще смеет утверждать, что футболисты большого ума?
— Удачи тебе это угадать, — сказала я.
— Ты еще не знаешь, что там у тебя, — в тон мне ответил Вик.
[1] Имеется ввиду исполняемый на брусьях перелет Ткачева
Глава 26
Эти зашквары — определенно та игра, в которую следует сыграть всем, потому что уже через десять минут мы с Виком залезли в такие дебри, что от смеха у меня текли слезы. Ну и от разгадки я была максимально далека, более того — уже и не знала, что еще спросить. Как вообще можно угадать зашквар?! Тем более, если мне попался похожий на тот, что достался Вику. Он, кстати, тоже топтался максимально далеко от ответа, что неудивительно.
— Я где-то пописал?
— Ты уже это спрашивал. И нет!
— Просто я часто играл, а это самая популярная тема. Ты уверена, что нет?
Я ответила ему гневным взглядом, но-таки догадалась спросить:
— Хочешь сказать, я где-то пописала?
— Нет! Но…
— Что еще за «но»?
— Тебе стоит докрутить эту тему.
— Это совсем не та тема, которую я хочу крутить.
— Зря, ведь это поможет тебе победить. Может, ты и мне подскажешь? А то я, честно говоря, не представляю, куда копать. Без имени играть капец сложно — обычно мы начинаем с имени, а дальше уже додумываем, что к чему.
— Ты что, знаешь косяки всех?
— Нет, но полно же известных случаев. Дзюба — уже готовый мем, Марадона с его историями, Уэйн Руни с загулами и так далее. Это все классика. А Пол Гаскойн? Если попадается карточка с Полом, то сразу понятно — там может быть любой треш, — говоря это, Вик смотрел на меня, а потому сразу заметил полуулыбку, которую я просто не смогла сдержать: — Я что, гребаный Пол Гаскойн?
— Ты просил подсказку — считай, это она и была.
— Не-ет! Только не он!
— Судя по всему, ты знаешь
— Знаю вещи, которые не хотел бы знать. И знаю, что мне можно сдаваться, потому что тебе выпала легкотня. Что-то на уровне Дзюбы.
— Значит, это мем?
— В своем роде.
— Еще бы я знала о футбольных мемах, — хмыкнула я. — Мне и Дзюба-то знаком только по шуточкам отчима, любителя футбола.
— Значит, ты живешь с отчимом? — спросил Вик.
Игра меня слишком расслабила, и я не стала искать в его вопросе двойное дно или подвох, а просто ответила:
— Если можно так выразиться — живу, — улыбка моя получилась невольной, но весьма ироничной: — На самом деле, я лет с десяти живу то тут, то там. Сборы в Волгограде, сборы в Сочи, сборы на Круглом озере… и еще не помню где. Соревнования, лагеря, еще соревнования. И отчимов у меня было трое.
— О! Это… наверное, не очень приятно.
— Почему? Мама умеет выбирать мужчин, они все были… ничего. Первый — Женя — научил меня плавать, тогда я была еще мелкой и появлялась дома намного чаще, чем сейчас. Второй — Денис — обыгрывать в карты девчонок, его уроки до сих пор позволяют мне оставаться непобедимой, а у нас, между прочим, через карты многие важные вопросы решаются, особенно в лагере. Теперь эра Тимура-футболиста, видимся мы редко, но он вроде прикольный, много шутит и от мамы без ума, — говоря это, я наткнулась на взгляд Вика, и было в нем что-то такое пронзительное… сочувствие?
Это рассмешило:
— Ты меня жалеешь, футболист?
Он ответил не сразу.
— Не жалею, но… описанная тобой ситуация не самая радужная.
— Это еще почему? — ирония теперь из меня так и лезла. — Не все обязаны укладываться в рамки, знаешь ли. И не все обязаны страдать, если укладываться не получается. У меня нет ни единой причины ныть и жаловаться на жизнь.
— Ты… знаешь, а ты очень жесткий человек, Лана, — и Вик сказал это неожиданно серьезно, причем с таким видом, словно открытие совершил.
— Я же спортсменка, Вик. Конечно, я такая.
— Да, но ведь спорт — не вся жизнь.
— Не вся, — согласилась я. — Но спорт — то, что меня сформировало как личность, понимаешь? Даже когда спорт уйдет из моей жизни… он все равно останется. Это не демон, которого легко можно изгнать.
— Значит, спорт с тобой не навечно?
— Ему со мной осталось совсем чуть-чуть, век гимнасток недолог. Пока для тебя как для футболиста все только начинается, я… выросла, огрубела, потяжелела, и теперь едва таскаю за собой ноги. Два бланша для меня — ад и вызов, брусья — две жерди страданий, а дальше лучше не будет. За лето я наверняка вырасту еще, а я уже года три как чересчур высокая. И слишком велик для меня шанс остаться той самой девушкой без достижений, всего-то Мастером Спорта, пусть и с припиской «Заслуженный». Ну и с сотней медалей, даже золотых… но та самая… есть шанс никогда ее не получить, — я подняла на него взгляд и улыбнулась: — И если ты опять решишь, что меня стоит из-за этого пожалеть, то ты не понял сути. Жалость расхолаживает, на самом деле она никому не нужна и только вредит.