Кошмарный принц
Шрифт:
Потом юный волшебник перестал чувствовать что-либо.
Он впал в транс… или в состояние, подобное трансу.
Следующим, что воспринял его мозг, были оплавляющиеся «очки» вихря и просветлевшее от ночи небо…
И новый пробел в восприятии.
Затем необремененный разумом младенческий взгляд юного волшебника обрёл глубину и мудрость древнего старца. Его взгляд был сравним с тяжёлой могильной плитой, под которой он собирался похоронить демона тьмы. Жидкий терминатор оплавился в фигуру седого
Вдруг в агонизирующем «показе» всевозможных личностей произошла заминка…
Див совершил ошибку.
В хаотичной череде персонажей из кошмаров появилась росомаха. Не Хью Джекман, а самое что ни на есть обыкновенное животное, которому пусть и приписывалась легендами, что в них вселяются души северных шаманов, но всё-таки было здесь не место.
Росомаха задержалась чуть дольше остальных персонажей, но этих секунд хватило для жаждущего действия хорта. Одним гигантским прыжком (в процессе которого восседавший хозяин был сброшен на землю) хорт покрыл разделяющее их расстояние и вцепился в холку росомахи. Но росомаха животное изворотливое, оставив в пасти хорта окровавленный кусок своей шерсти, она бросилась в бега.
Приземление Егора оказалось несколько болезненным, но он не был в обиде на хорта. Тяжёлый взор древнего старика исчез, вернув мальчишке его обычный юный взгляд с толикой восхищения к окружающему миру. Он видел, как верный хорт травит росомаху, видел, как к нему присоединились ещё двое волков, а потом и стая. Не давая Диву опомниться и преобразиться в нечто более коварное, они широким кругом гнали жертву к тайному лазу в древние сталактитовые подземелья.
Егор победил древнее божество незатейливой хитростью ребёнка: он послал Диву «ужасную» картинку финала фильма, где терминатор Т-1000 превращался в убитых им людей, скрыв один маленький нюанс — то была смерть терминатора.
Див был повержен, хотя ещё не осознал факта. Загон росомахи хортами в подземелье, а дальше — к старинному заколдованному сундуку, уже дело техники, а не магии.
Кто-то положил руку на плечо юному волшебнику.
— Ну вот тебе, бабушка, и Юрьев день! — прокомментировал народной прибауткой Виктор Ильич.
— Прижали старушку кодексом, — в тон ему сказал Егор.
И оба не удержались от истерического хохота.
Хорты гнали росомаху третий круг, неумолимо его сжимая и смещая к капкану-лазу.
На внушительном расстоянии от Егора и Виктора Ильича и точно диаметрально друг от друга стояли две фигуры. В одной — невысокой — Егор признал Маленького принца.
— А это кто? — спросил Егор, показав на высокую фигуру.
— Этот?
— Илья Пророк? — перебил Егор. — Разве он такой… маленький?
— Когда-то и я был ребёнком, мой мальчик.
— И что теперь? — спросил юный волшебник. — Теперь я смогу вернуть себе папу?
— Когда Див будет упечён обратно в свою темницу, всё встанет на круги своя само собой. Див не сможет больше удерживать пленённые души… Кстати говоря, ты на самом деле видел душу своего отца, когда…
— О, нет! Значит… он меня ненавидит?! — В глазах мальчика появилось столько страдания.
— Отнюдь, мой мальчик, — поспешил утешить Виктор Ильич. — Твой отец любит тебя! А пленённой душой очень легко управлять и помимо воли вложить в уста слова, способные причинить максимум боли и несчастья. Сила слов безгранично велика, но плохое можно всегда перекрыть хорошим.
— Правда? Он любит меня? — Мальчику очень хотелось верить, и Виктор Ильич решил, что сможет внести нужную ремарку в концовке романа. Ведь как-никак, он — Секретарь Всевышнего!
— Сущая правда, мой мальчик! — Виктор Ильич увидел, как хорты один за другим стали взрываться яркими вспышками и исчезать. Росомаха-Див был где-то у самого лаза, и вот-вот затравленное животное пустится на последнюю авантюру, пытаясь скрыться в лабиринтах подземелья. — Пора бы тебе вмешаться, юный маг, — сказал Виктор Ильич.
Егор побежал быстрее ветра и как лихой кавалерист на ходу взобрался на спину своего верного хорта. К тому моменту волков-хортов осталось всего три: буро-рыжий — Егора, белый — Маленького принца Ильи и серый — святого Георгия.
Росомаха сломя голову неслась к лазу. Егор липучкой прилип к лоснящемуся потом телу хорта и пригнул голову. Росомаха нырнула в лаз.
Хорт Егора следом. Один. Два других волка остались наверху.
Егор подключился к сознанию хорта, а хорт от неожиданности чуть сбился с ритма. Росомаха уходила в отрыв. Но умный хорт быстро признал хозяина, понял, что тот задумал и ускорил погоню. Егор видел в памяти хорта карту единственно верного пути к тайнику Ивана Грозного и, используя её как навигатор, преграждал незримым полем росомахе всевозможные разветвления, в которые та хотела сунуться. Див бился о внезапные препятствия, ещё больше теряя свою демоническую силу, подвергаясь животному страху жертвы и не имея ни секунды на возможность перевоплотиться в более суразное существо, чем трусливая росомаха. Он вырыл яму, в которую сам же и угодил.
Попав в пещеру с сундуками, Див в облике росомахи в панике затормозил, понимая, что это ловушка. Но инстинкт выживания перехлестнулся с демонским разумом и на короткое мгновение возобладал над ним. Маленький сундук, обитый воронёным железом, показался надёжным укрытием, и росомаха ткнулась носом в чёрный бархат сундука.
Подобное Егор видел только в мультиках, когда пылесос засасывал в себя целого слона. Открытая пасть заколдованного сундука пожрала животное целиком и захлопнулась.