Космическая академия. Любовь без кофе не предлагать
Шрифт:
— Что за бред? — возразил сам себе, позабыв о собеседнике на втором мониторе.
— Что? — удивлённо повысил голос доктор Крейг. — Вы считаете мою теорию бредом?
— Извините, доктор Крейг. Всё в точности наоборот. Увлечённо обдумывал вашу идею и набросал про себя несколько вариантов, парочка из них ну совсем абсурдна, — включил я на полную мощность обаяние.
— Понимаю, у меня тоже так бывает. Мы, люди науки, всё–таки немного не от мира сего, — сменил гнев на милость коллега.
К концу рабочего дня я был готов придушить маленькую интриганку —
— Абсурд! Что за бред вообще? — окончательно плюнув на работу, направился к выходу из лаборатории. — Надо срочно решать эту проблему.
Стайка симпатичных девиц замерла в ожидании. Мимоходом отметив, что количество блондинок с каждым месяцем увеличивается, хмыкнул. И они совсем не такие милые и нежные…
— Расходитесь, дамы. Я совсем пропащий, — признал полное поражение перед усилившимися чувствами к одной юной особе, находящейся в двух неделях пути от меня.
Глава 26. Чрезвычайное происшествие
Дамир
За день до возвращения группы с Амирака шеф вышел на связь. Предыдущие пакеты данных были по большей части короткими зашифрованными сообщениями, однако в этот раз я с удивлением увидел ничем не защищённое видео.
— Силён, — пробормотал я, в очередной раз восхищаясь шефом, который разобрался во всех, даже скрытых от пользователей, функциях браслета.
Итак, он нашёл и камеру и динамик. А ведь они такие крохотные, что неразличимы на металлическом полотне. С одной стороны, это хорошо, с другой — не очень. Традониадаль не дурак и наверняка уже понял, что я слежу не только за ним, но и за членами совета. Одно должно утешать хитрого адмирала — я не политик и действую на его стороне.
Сделал несколько копий для каждого из хранилищ, включил видео и с интересом всмотрелся, параллельно запуская программы, которые очистят картинку, разукрасят битые пиксели для красоты, расшифруют различные, даже самые тихие и непонятные звуки. Пересматривать буду уже в лучшем качестве, но сейчас… не терпится.
Иная цивилизация. Иное мышление. Транспорт и гаджеты, созданные на других планетах. Всё это притягивало сильнее любого магнита. Единственное, что могло меня сейчас отвлечь… Да ничего не могло!
Пробежался по клавишам, блокируя потенциальные раздражители, даже Маруську закрыл в кухне, включив перезагрузку системы. Этой барышне не помешает. Накачала, паршивка, столько «энциклопедий» и так тщательно их «изучала», что я утром полчаса кофе не мог дождаться.
Рука адмирала мерно раскачивалась из стороны в стороны, замирая лишь вместе с шефом, что значительно затрудняло просмотр, но я вглядывался в каждую деталь инопланетного корабля.
Никакого пластика и металла, никаких мигающих индикаторов, шеф словно находился не на борту космического судна, а в дорогом
В своих отчётах шеф не заострял внимание на подобных нюансах, мне же было интересно абсолютно всё, особенно хотелось увидеть представителя неизвестной расы, о которой уже сложилось определённое мнение.
Однако где бы ни гулял шеф, ни одного фарана ему не встретилось. Я видел, что он пьёт, ест, где гуляет, с кем общается, но час проходил за часом, а ничего интересного и по–настоящему особенного на видео не происходило.
Не желая понапрасну терять время вызвал Маруську, разъяснил ей, что к чему, с боем выбил чашку кофе, оставил один экран под её чутким контролем, сам же вернулся к работе. В отсутствие шефа мы с Монро зашивались.
Я так увлёкся работой, что не сразу отреагировал на раздавшееся сбоку аханье, а когда сообразил, что это Маруська, моя помощница и, казалось бы, сдержанная и хорошо воспитанная техника, удивлённо посмотрел сперва на кофемашину и, лишь заметив ужас на электронной мордахе, обратил взгляд к доверенному ей экрану. И побледнел.
После того ада, что я считал в воспоминаниях Бобо, был уверен, что готов ко всему. Я знал, что они пытают людей, исследуют, погружают их в определённые условия, как учёные — лабораторных мышей, но не развивал мысль дальше. Оказалось, эти нелюди дошли и до самого святого — отношений между мужчиной и женщиной и закономерного их продолжения.
Не знаю, что испытывал шеф, как держался, но меня замутило. И на этот раз совсем не от ритмичного движения его руки и, соответственно, камеры.
— Только не детки, — со слезами в голосе произнесла Маруся. — Только не они.
— Маруся, иди на кухню, — выдавил из себя.
— Дамирушка, ну как же так? — запричитала она, не отрываясь от экрана, на котором вовсю шла демонстрация жути. — Это ведь живые люди. Разумные. Зачем они так с ними?
— Для фаранов мы столь же разумны, как для нас — тараканы. Иди почитай книжку про любовь, отвлекись, — посоветовал я впечатлительной кофемашине, хотя меня самого едва не трясло от увиденного.
— Как тут отвлечься?
— Могу память стереть, — предложил, испытывая страстное желание перемотать жуткое видео хотя бы моментами. И себе стереть память заодно!
— Не надо, я справлюсь, я сильная, — пробормотала Маруська, уговаривая себя. — Дамирушка, нужно вызволять оттуда шефа. Что угодно делать, как угодно, но спасать его. Он на официальных переговорах, а они творят такую… дичь. Что же там происходит без внимания общественности? И почему такая тишина?
— Подозреваю, шеф общается с фаранами исключительно мысленно, это повышает его статус до приемлемого уровня. И то, что его допустили в лаборатории, о многом говорит. У нас будет масса сведений, когда он вернётся.