Космическая Одиссея (сборник)
Шрифт:
— Не знаю как тебе, — проворчал Флойд, — а вот мне ее активность кажется вполне достаточной. Ты почувствовал этот толчок?
— К тому же, если бы эта новая гора была вулканом, она выбрасывала бы в атмосферу колоссальное количество газа; действительно, в атмосфере Европы произошли некоторые изменения, но столь ничтожные, что никак не подтверждают такое объяснение. Все это оставалось для нас тайной, а поскольку мы не решались подлетать к Европе слишком близко — и, к тому же, были слишком заняты другими делами, — нам не оставалось ничего иного, как выдумывать самые фантастические теории. Действительность оказалась, однако,
Для хорошего ученого — а я считаю себя таковым — ни один факт не заслуживает уважения до тех пор, пока он не подкреплен теорией. Теория может оказаться и ошибочной — так обычно и происходит, по крайней мере отчасти, — но она должна представить рабочую гипотезу. Как ты заметил, нелегко объяснить появление алмаза массой в миллион миллионов тонн на планете, состоящей изо льда и серы. Сейчас, разумеется, все это кажется совершенно очевидным, и я считаю себя полным дураком из — за того, что не заметил объяснения еще несколько лет назад. Мы избавились бы тогда от массы неприятностей — и спасли жизнь по крайней мере одному человеку.
Он замолчал, и вдруг неожиданно спросил Флойда:
— Никто не упоминал в разговоре с тобой доктора Пауля Крюгера?
— Никто. Да и зачем? Я, разумеется, слышал о Нем. — Просто так. Видишь ли, произошло немало таинственных событий, объяснение которым мы вряд ли когда — нибудь узнаем. Как бы то ни было, все это перестало быть тайной. Короче говоря, два года тому назад я послал Паулю секретную радиограмму. Ах да, извини, совсем забыл — он мой дядя. Так вот, я сообщил ему результаты своих наблюдений и появившиеся у меня предположения. Я попросил его подтвердить их — или опровергнуть.
Поскольку в его распоряжении самые современные компьютеры, дяде Паулю много времени не потребовалось. К сожалению, он не проявил достаточной осторожности; а может быть, кто — то следил за его работой — я уверен, что твои друзья, кем бы они ни оказались, уже знают ответ на этот вопрос.
Через пару дней после получения моего запроса он раскопал старую статью, напечатанную восемьдесят лет назад в научном журнале «Нейчур», — в то время журнал еще печатался на бумаге, представляешь себе! — и эта статья убедительно все объясняла. Почти все. Ее автором был ученый, работавший в одной из крупных лабораторий в Соединенных Штатах — Америки, разумеется, — в то время Соединенных Штатов Южной Африки еще не было. Лаборатория занималась проектированием ядерного оружия, так что там отлично разбирались в высоких температурах и давлениях… Не знаю, имел ли доктор Росс — это фамилия автора — какое — нибудь отношение к бомбам, но в процессе своей работы он задумался, должно быть, об условиях, существующих в глубинах гигантских планет. И в своей статье, появившейся в 1984 году — извини, в 1981, — он высказал ряд очень интересных предположений…
Он указал на то, что в газовых гигантах — в форме метана, СН4, — содержится огромное количество углерода. До семнадцати процентов от общей массы! По его расчетам, при температуре и давлении, существующих
— Конечно, мне кажется, что я уже нашел разгадку второй части. Ясно, что это связано со взрывом Юпитера.
— Взрывом, но не обычным, а направленным внутрь. Произошла имплозия Юпитера; его наружные слои обрушились в направлении ядра, затем произошла детонация. В некотором отношении это было похоже на детонацию ядерной бомбы, только вот новое состояние оказалось устойчивым — Юпитер превратился в мини — солнце.
Так вот, при имплозии происходят очень странные процессы; вроде как образовавшиеся осколки проходят один через другой и выходят с другой стороны. Неважно, каким был механизм, но в результате алмаз размерами в гору вылетел на орбиту.
Должно быть, он успел совершить сотни витков — постоянно меняя параметры орбиты под влиянием гравитационных полей спутников Юпитера, — пока не столкнулся с Европой. И условия столкновения должны были быть совершенно определенными — одно небесное тело обгоняло другое, так что их относительная скорость в это мгновение не превышала и двух километров в секунду. Столкнись они на встречных, курсах, лоб в лоб, — от Европы вряд ли осталось бы что — нибудь, не говоря уже о горе Зевс! А иногда меня преследуют кошмары — мне кажется, что гора вполне могла упасть на Ганимед, прямо на нас…
Атмосфера, уже возникшая на Европе, немного смягчила удар; и все — таки сотрясение было ужасным. Интересно, как отреагировали на это столкновение наши друзья на Европе? Несомненно, именно этот удар привел к возникновению целой серии тектонических возмущений… продолжающихся и поныне.
— И политических тоже, — добавил Флойд. — Только сейчас я начинаю понимать это. Немудрено, что СШЮА обеспокоены.
— Не только они.
— Неужели кто — то серьезно рассчитывал захватить эти алмазы?
— А почему бы и нет? Нам — то удалось, — ответил Ван — дер — Берг, показывая в кормовую часть шаттла. — Но чисто психологическое воздействие будет колоссальным. Именно поэтому так много людей хотели узнать правду.
— Теперь ее узнали. Что дальше?
— Слава богу, это не моя забота. Надеюсь, однако, что мне удалось внести заметный вклад в научные ассигнования Ганимеда.
Да и мои личные финансы тоже не пострадают, подумал он.
Глава 54
Долгожданная встреча
— С чего это ты взял, что я умер? — донесся из динамика изумленный голос Хейвуда Флойда. — Я еще никогда не чувствовал себя так хорошо!
Окаменев от удивления, Крис Флойд уставился на динамик. Он испытывал огромное облегчение — и чувствовал одновременно какое — то негодование. Кто — то — или что — то — сыграл с ним жестокую шутку. В голосе Хейвуда Флойда, который находился от них в пятидесяти миллионах километров, но с каждой секундой приближался на несколько их сотен, тоже слышалось некоторое возмущение. Но он казался энергичным и приветливым и не скрывал радости от того, что у Криса все в порядке.