Космические бродяги

Нортон Андрэ

Айяр бросился к берегу, огибая до сих пор окутанные редеющим дымом кусты. Рацию он уронил на камень и, почуяв рвотные спазмы, отскочил в сторону. В дрожи, в холодном поту он вернулся и обнаружил рядом с камнем лишь Джервиса и Иллиль. Джервис, то и дело вытирая выступившую на голове испарину, изучал передатчик.

— А где же?..— прохрипел юноша.

Иллиль мотнула головой:

— Отправляют этих обратно, в порт. Райзек включит на панели программу возврата. Пускай летят и прихватят с собой лжеифта.

— Зачем?..

— Джервис говорит,

пусть они вернутся невредимыми, это докажет, что мы не строим козней. Тогда в космопорте скорее поверят и нашему сообщению, если, разумеется, получат его.

Флайер взмыл вверх, направляясь к порту, а Райзек и Килмарк пошатываясь подошли к ним. Закрыв глаза, Райзек рухнул на землю, из его груди вырывались хрипы. Влезть в кабину и разобраться, как включить возврат машины,— это потребовало непомерной силы воли. И почему перерождение вызвало столь непереносимое отвращение к тем, кто некогда был с ними одной плоти, одной крови? Джервис полагал, что это мера безопасности, которую предусмотрели биологи — создатели перерожденных ифтов. Новую расу надо было держать в изоляции от прочих, пока она в достаточной степени не увеличится. Но ученые не могли предвидеть нынешних трудностей. Как ифтам входить в контакт с теми, кто одним лишь своим видом вызывает чисто физическую брезгливость? Вероятно, общаться придется только через передатчик.

— Ты думаешь, это удастся? — спросила Иллиль.

— Не знаю... Можем хотя бы попытаться.

Джервис выглядел усталым, совершенно измотанным: возле добычи Айяра он находился ценой невероятного усилия. Крышка прибора была снята, но бывший разведчик, вместо того чтобы сказать самое необходимое в крошечный микрофон, выстукивал двумя палочками над самой рацией какой-то диковинный ритм. Иногда он прерывался, что-то мучительно вспоминал, глядя вверх, затем снова стучал, то неуверенно, то весьма настойчиво. В одну из пауз его прервал тонкий, но требовательный, с металлическими нотками голос из микрофона:

— Уокерс! Что ты там вытворяешь?

Джервис повторил сообщение чуть помедленней.

— Да в чем же дело, Уокерс!

Ифт выстукивал код, который некогда знал лучше собственного имени — Пит Сейшенс...

— Они должны все это записать,— предположил Килмарк,— и расшифровать...

— Если сумеют,— добавил, едва шевеля губами, Райзек.

Ритм стал медленнее. Казалось, чем больше Джервис напрягает память, тем труднее ему вспоминать. Наконец он повернулся, усталый и угрюмый.

— Я сделал что мог. Пожалуй, вышло не так уж скверно. Попробую еще раз.

Он опять взялся за палочки, но его прервал все тот же металлический голос:

— Эй, кем бы вы ни были — мы засекли вас!

Они дружно посмотрели на небо. Неужели флайер уже спускался к ним?

— Зачем они предупреждают? — не понял Айяр.

— Быть может, потому, что Джервис не совсем плохо сделал свое дело,— ответила Иллиль.— Быть может, они поняли код. Ну что, будем ждать встречи?

Бывший разведчик помотал головой.

— Нет... не стоит. Пока не разузнаем

побольше. Но...

Намочив палочку и окунув ее в пепел уже совсем зачахшего костра, он начал писать на камне около рации какие-то одному ему понятные знаки.

Они направились к югу. У Айяра почти не осталось силы, дарованной соком Ифтсайги. Иногда кружилась голова и ему казалось, что долго держать темп, который задал Килмарк, он не сможет. Пустоши справа все еще не было видно конца. Где же море?

В маленькой рощице ифты решили сделать привал. Айяр, расположившись на прошлогодних сухих листьях, вдыхал лесную свежесть, не решаясь закрыть глаза. Сон был так близок, веки наливались тяжестью, тело обмякло...

— Они придут проверить? — спросила Иллиль.

— Не знаю,— мрачно отозвался Джервис.— Нет никаких сомнений, что нас заметили. Быть может, они поверили коду, ведь иначе напали бы без предупреждения. И потом они прочтут мои письмена около рации. Символы, известные разведчикам, и за столетия не могут сильно измениться. К тому же они могут сделать запрос о некоем Пите Сейшенсе.

— Но это же займет уйму времени! — возразила девушка.

— Да. И этого времени у нас может и не быть. У тебя есть другие предложения?

Иллиль промолчала.

Когда они достигли края песчаной дюны, их догнал Локатат. Щека его кровоточила, словно расцарапанная сильным ударом ветки, из груди вырывались частые выдохи.

— Они собираются!

— Кто? Люди?

— Нет. Те, оттуда...— Локатат махнул рукой в сторону пустоши.— Вайты, во главе с лжеифтом, который ведет их к реке!

— И много их?

— Не знаю. Мечутся туда-сюда... Кажется, сама земля шевелится.

— Такое вполне возможно,— согласилась Иллиль.— У Того, Что Ждет, много сил. Вот только почему они идут днем?..

— Да потому, что время — это наш враг,— перебил Райзек.— Ты можешь предложить более вероятную причину? То, Что Ждет, знает: мы где-то здесь, так как не отправились через море, вслед за сородичами,— и теперь идет в наступление. Вернутся другие ифты — и попадут в самую гущу событий. Не успеют они узнать, откуда на лес свалилось столько недругов, как их сожгут.

— А что, если люди из космопорта наткнутся на фальшивого ифта, который будет ждать их у рации, и попадут в западню? — по старой привычке Айяр рассуждал вслух.

Джервис повернулся к нему:

— Это не должно оказаться ловушкой! Если мы упустим шанс сказать правду, нас развеет, как ветер разносит сухие листья. Нужно разделиться! Иллиль, тебе более всего следует опасаться внимания Того, Что Ждет. Если Оно захватит тебя, мы лишимся даже частичной памяти Сея-тельницы. Иди назад, к берегу моря.

— Но и ты, Джервис,— она тоже поднялась,— должен быть осторожным по той же самой причине. Раньше ты знал все о словах и даре, а теперь помнишь об этом меньше меня. А если То, Что Ждет, способно пробудить в тебе память больше, чем ты желаешь? Господин Зеркала, не лезь в сети.