Космические оборотни
Шрифт:
С чего бы это?
Когда совещание закончилось, Старик прихватил меня с собой и повел прогуляться. Да, именно прогуляться, хотя мы дошли только до Мемориальной скамьи Баруха. Там Старик сел и с мрачным выражением лица долго вертел в руках свою трубку. Духота стояла, как бывает только в Вашингтоне, и в парке почти никого не было.
– Сегодня ночью начинается операция "Ответный удар", - сказал он наконец, затем помолчал и добавил - Мы выбрасываем
– Неплохо, - отозвался я.
– Сколько людей участвуют в операции?
Не отвечая на вопрос, Старик произнес:
– Мне это совсем не нравится.
– В смысле?
– Видишь ли… Президент вышел в эфир и приказал гражданам Соединенных Штатов раздеться до пояса. Однако нам стало известно, что его обращение не достигло пораженных районов. Что дальше?
Я пожал плечами.
– Видимо, операция "Ответный удар".
– Операция еще не началась. Думай. Прошло больше суток. Что должно было произойти, но не произошло?
– А я должен догадываться?
– Должен, если ты хоть чего-то стоишь сам по себе. Держи.
– Он протянул мне ключи от машины.
– Сгоняй в Канзас-Сити и хорошенько осмотрись. Держись подальше от теле- и радиостанций, от полицейских и…
Короче, ты знаешь их тактику лучше меня. Держись подальше от этих. Но все остальное осмотри внимательно и не вздумай попасться им в лапы.
– Старик взглянул на перстень с часами и добавил: - Тебе нужно вернуться не позже половины двенадцатого. Вперед.
– Не так много времени, чтобы осмотреть весь город, - пожаловался я.
– Только на то, чтобы добраться туда, уйдет часа три.
– Больше, - сказал Старик.
– Не превышай скорость и не привлекай к себе внимания.
– Ты же знаешь, черт побери, что я вожу машину очень осторожно.
– Двигай!
Я двинул. Машина - та же самая, на которой мы прибыли - стояла на платформе Рок-Крик-Парк. Движения почти не было, и я поинтересовался у диспетчера, в чем дело.
– Все грузовые и коммерческие перевозки приостановлены, - ответил он.
– Чрезвычайное положение… Кстати, у тебя есть пропуск?
Я мог бы связаться со Стариком и получить пропуск в два счета, но беспокоить его из-за таких мелочей себе дороже. Поэтому я просто сказал:
– Проверь машину.
Диспетчер пожал плечами и ввел номер машины в свой компьютер. Видимо, моя догадка оказалась верной, потому что он удивленно вскинул брови и сказал:
– Ну и дела! Ты не иначе как в президентской охране работаешь.
Взлетев, я запрограммировал нужное направление, набрал максимально допустимую скорость и, откинувшись на сиденье, задумался. Каждый раз, когда при переходе из одной системы транспортного контроля в другую, машину цеплял радарный луч, панель управления отзывалась коротким "бип", но экран оставался чистым. Очевидно, даже при объявленном чрезвычайном положении машина Старика могла передвигаться где угодно. Я попытался представить себе, что произойдет, если я проскользну
Мы привыкли думать о связи как телевизионных каналах и радиовещании.
Но "связь" означает любое движение информации, включая и тетушку Мэми, которая направляется в Калифорнию посплетничать. Паразиты захватили электронные средства связи, однако новости невозможно остановить одними только этими мерами; они лишь замедляют распространение новостей.
Следовательно, если паразиты планировали удержать власть в занятых регионах, захват электронных средств связи это лишь первый шаг. Какой будет следующий? Они наверняка что-то придумали, и, поскольку я также попадал под определение "связь", мне следовало подумать о том, как их обмануть, иначе прощай свобода: Миссисипи и "красная" зона приближались с каждой минутой. Что, интересно, случится, когда кодовый сигнал моей машины уловит станция слежения, захваченная паразитами?
Я решил, что в воздухе будет достаточно безопасно. Главное - не дать им узнать, где я приземлился. Казалось бы, элементарно.
Но не все так просто, когда имеешь дело со службой транспортного контроля, которую иногда называют "воздушным ситом". Разработчики утверждали, что на всей территории Соединенных Штатов даже бабочка не упадет без того, чтобы не сработала автоматическая поисково-спасательная система. Это, конечно, преувеличение, но и я не бабочка.
Пешком я сумел бы пересечь, наверно, любую границу - ни заборы, ни электронные системы, ни патрули, ни комбинированные методы охраны меня не остановят. Но как сделать это незаметно, когда летишь в машине, которая каждые семь минут оставляет позади один градус долготы? Машина не может состроить глупую невинную физиономию. Однако если я отправлюсь пешком, Старик получит доклад дай бог к концу сентября, а он нужен ему к полуночи.
Как-то разоткровенничавшись, Старик сказал, что он никогда не дает агентам подробных инструкций. Человеку, мол, нужно дать задание, а там пусть сам барахтается. Я тогда заметил, что его метод, должно быть, очень расточителен в смысле людских ресурсов.
– Пожалуй, - признал он.
– Но другие методы еще хуже. Я верю в людей и отбираю тех, кто умеет выживать.
– По какому, интересно, принципу, - спросил я, - ты их отбираешь?
Губы его изогнулись в зловещей ухмылке.
– Это те, которые возвращаются с заданий.
"Элихью, - сказал я себе, подлетая к "красной" зоне - еще немного, и тебе станет ясно, умеешь ли ты выживать… И чтоб ему пусто было!"
Запрограммированный курс пролегал по дуге мимо Сент-Луиса и вел к Канзас-Сити. Но Сент-Луис находился в красной зоне. Карта показывала, что Чикаго все еще в зеленой. Янтарная линия уходила на запад где-то под Ханнибалом в штате Миссури, а мне хотелось пересечь Миссисипи на своей территории: над рекой шириной в милю машину будет видно на радарном экране, как осветительную ракету над пустыней.