Космический маразм
Шрифт:
– Добрый день, – сказал он. – Вы поесть или музыку?
– Поесть, – ответила Цирикс. – Меню, пожалуйста.
Я принял из рук официанта книжечку и начал листать. К сожалению, мой психотранслятор молчал, видимо, не собираясь переводить печатный текст, так что содержимое меню для меня оставалось бессмысленным набором кириллических символов.
– Мне салат из гербидроля, – сказала Цирикс, перевернув пару страничек, – тосты с цефестом и мончо.
– А вам? – услужливо улыбнулся официант.
– Э… – сказал я. – А перчики халапенос, фаршированные сыром, у вас есть?
–
– Ну… Тогда мне то же самое, что и даме, – я закрыл книжечку и вернул официанту.
– Одну минуту, – сказал он, удаляясь.
Цирикс сцепила пальцы в замок и с интересом посмотрела мне в глаза.
– Ну? – спросила она. – Что расскажете?
– Э… Не знаю, – замялся я. – А что нужно?
– Как у вас там, на Земле? Что необычного?
– Ничего необычного, – я потёр нос. – Всё то же, что и здесь. Есть вот моря, есть дерево…
Цирикс изобразила интерес. Её глаза были глубокими, манящими, и в них хотелось провалиться.
– Так-так, – сказала она. – Что за дерево? Одно дерево?
Официант принёс две тарелочки с синеватой травой и приборы, напоминающие щипцы. Цирикс взяла один из инструментов в правую руку и умело отправила в рот пару комочков салата.
– Нет, – помотал я головой, не в силах оторваться от её лица.– Их много, и оно разное. Вот если, к примеру, ель, то оно зимой и летом одним цветом.
– И каким же цветом? – уточнила Цирикс
– Не помню, – сказал я и, сумев с третьего раза ухватить порцию травы, донёс её до рта. Губы обожгло, а ощущение на языке напомнило размякшую вату, пропитанную фурацилином. Я попытался жевать, но мне становилось всё более противно, и на глазах выступили слёзы.
– А зачем вы сюда прилетели? – поинтересовалась Цирикс, спокойно продолжая есть эту гадость.
Я с содроганием сглотнул мерзкий комок и отложил щипцы в сторону.
– Я это… Меня Вам Кого привёз. Они на Земле маразм устроили вместе с тигром и его братом.
Официант возник снова и поставил на столик два металлических стакана, а также тарелочку с тостами.
– Заберите, пожалуйста, – я отодвинул от себя гербидроль. – На чем я остановился?
– На маразме, – напомнила Цирикс, по-прежнему улыбаясь. – Так что такое маразм? И при чём тут вы?
– Я толком не знаю, – сказал я. – Но маразм может остановить нападение лаков на Землю. Так говорят.
Я взял с тарелочки тост, который неожиданно оказался липким, и осторожно откусил кусочек. Было похоже на ириску, перемешанную с опилками. Я пожевал немного, отхлебнул из стакана и понял, что если выпью ещё хоть чуть-чуть, меня стошнит.
– Что ещё за мончо? – прошептал я, морщась. – Мазут, что ли?
– Сок растения с планеты Кинос, – ответила Цирикс. – Но я бы хотела понять – какова ваша роль в создании этого маразма?
– Да что мы всё обо мне, – спохватился я. – А вот вы какие книжки читать любите?
– Разные, – уклончиво сказала Цирикс. – Но я бы хотела услышать ваш ответ.
Я не понимал её внезапного интереса к этой
– Ну, как же… Я же тут самый главный по маразму. Он из меня прямо лезет…
Цирикс застыла. Её зрачки перестали двигаться, а рот остался полуоткрыт, и рука с тостом замерла в воздухе.
– Что с вами? – спросил я. – Вам плохо?
– Это вам могло стать плохо, Владимир, – послышалось от соседнего столика, расположенного за спиной Цирикс. Я растерянно посмотрел в ту сторону и увидел, что ко мне приближается Сам Дурак с винтовкой из чёрного пластика в руках. – Разрешите присесть?
Я промычал в ответ, и он занял свободный стульчик.
– Загляните под стол, – посоветовал он.
Я наклонился и увидел, что застывшая рука Цирикс с приспособлением, напоминающим шприц, находится в паре сантиметров от моего колена.
– Может быть, она мне лекарство хотела вколоть? – предположил я.
– Может быть, – согласился Сам Дурак. – Но я не хотел рисковать.
– Что с ней?
– Я её вырубил, – ответил он, поглаживая ствол винтовки. – У неё на затылке главный коммутатор питания. Я встречал таких – модель семьсот шестьдесят первая, улучшенная. С пяти метров очень легко попасть.
– Она что – робот? – изумился я.
– Киборг, скорее. Большая часть организма – механика и электроника, но биологические процессы также присутствуют.
– Так это она – шпионка йокесов? – наконец дошло до меня.
– Я думаю, что она сама – йокес, – сказал Сам Дурак, доставая из кармана пищащий мобильник. – Прошу прощения. Алло. Да, я её нейтрализовал. Пришлите помощь.
Он убрал телефон, а я всё пытался сформулировать вопрос, и не мог.
– Как вы… догадались?
– Я сразу заподозрил её. Секретарша Председателя Конгресса – что может быть более удачным для разведки? Но меня смущало, что она прошла при приёме на работу множество тестов, один из которых выявляет роботов.
– Тест Тьюринга? – вспомнил я.
– Возможно, – кивнул Сам Дурак. – Я подозревал, что шпион – робот, поскольку роботу было бы проще, будучи незамеченным, подключиться к кабелю в коридоре, где постоянно ходят люди, и быстро обработать информацию. Кроме того, она не нуждалась в специальном устройстве для приёма шифра с жучка, установленного на факсе. Всё у неё здесь, – он дотронулся пальцем до лба Цирикс, покрытого нежнейшей белой кожей. – Вот только этот тест меня сбил с толку, так что я стал наблюдать за всеми подозреваемыми, надеясь уловить нечеловеческие особенности – механические жесты, неестественную реакцию. С конгрессменами это непросто, правда, потому что они все не вполне адекватны… Но помогла духота в кабинете Так Его. Цирикс была единственной, кто не потел. У неё даже косметика не потекла. Я спросил разрешения Председателя её задержать и проследовал за вами сюда, а здесь уже пришлось действовать по обстоятельствам. Простите, если напугал.