Космический патруль [=Космический кадет]

Хайнлайн Роберт Энсон

— Мы сидели и ждали. Старушка спросила, когда мы собираемся улететь. Я ответил, что скоро, если получим все, что нам требуется. И тут она попросила захватить с собой Берка. Нужно сказать, что ее величество говорила просящим тоном, но очень твердым. Я согласился.

— Прошло много времени, и в комнату вошла ее советница, та самая, с которой она говорила о жидком кислороде. В руке она держала обыкновенный питьевой пузырь, лишь более темный, чем тот, что содержит питьевую воду. Ее величество вручила мне пузырь и поинтересовалась, хочу ли я именно это вещество.

Я ответил, что очень ей благодарен, но у нас достаточно воды. Тогда она капнула содержимым пузыря мне на руку. Видите? Вот обоженные места.

— И это действительно был жидкий кислород?

— Или жидкий воздух. Я не мог определить на глаз, без соответствующего анализа. Но вот что самое главное — пузырь даже не был теплым на ощупь! Помощница старушки несла его небрежно, будто это был простой термос или грелка.

Оскар уставился в пространство невидящим взглядом.

— Я ничего не понимаю, — сказал он еле слышно. — Единственное объяснение — химия катализа, в которой они достигли такого совершенства, что нам и не снилось, и к тому же безо всякого давления и температур.

— Если не понимаешь, то и не мучай себя, — посоветовал Текс. — Все равно не найдешь ответа. Лучше всего принять за аксиому, что они забыли о химии гораздо больше, чем мы когда-либо узнаем, вот и все. А нам Маленький Народ даст топливо, чтобы мы улетели и оставили их в покое.

В течение двух суток «дочери» старой амфибии непрерывно двигались от берега озера до «Астарты», опорожняли полные пузыри в топливные баки и возвращались обратно с пустыми. Лейтенанта уже перенесли на борт корабля. Затем к трапу доставили Берка и передали Оскару. Берк взглянул на корабль — он впервые увидел «Астарту» — и тут же повернулся к Йенсену.

— Я не собираюсь отправляться в этом летающем гробу, — заявил он.

— Как тебе угодно.

— Ты что, хочешь принудить меня силой?

— Нет. Оставайся в джунглях или попытайся убедить «мать многих», чтобы она взяла тебя с собой.

Берк задумался.

— Пожалуй, я останусь с жабами. Все равно после прибытия тебе придется сообщить, что со мной случилось, и сюда прилетит настоящий корабль.

— Я передам по команде, что с тобой все в порядке: разумеется, расскажу и обо всем остальном.

— Только не думай, что напугал меня. — Берк повернулся и ушел.

Не прошло и нескольких минут, как он прибыл обратно.

— Я передумал и отправляюсь с вами.

— Значит, Маленький Народ отказался принять тебя.

— Ну… да.

— Тогда вот что, — объявил курсант Йенсен. — Поскольку местные власти не считают возможным применять к тебе свои законы, объявляю тебя арестованным на основании кодекса «Отношения с аборигенами», причем конкретные обвинения будут предъявлены в момент передачи суду и не ограничатся лишь вышеупомянутым кодексом. Предупреждаю тебя, что отныне все, сказанное тобой, может быть использовано в качестве доказательства обвинения.

— Ты не имеешь права!

— Мэтт! Текс! Пристегните его!

— С удовольствием! — Схватив Берка за руки, друзья усадили его на кушетку в камбузе,

где, по их мнению, он не будет слишком уж им мешать, и пристегнули ремнями.

— Ты считаешь, Ос, — поинтересовался Мэтт, вернувшись в рубку управления, — что нам удастся убедить судью принять эти обвинения?

— Вряд ли, если только судья не согласится с тем, что заявления Берка, переданные из вторых уст, достаточно убедительны и могут рассматриваться в качестве доказательства. Разумеется, он виноват в совершении серьезных преступлений, но я полагаю, однако, можно рассчитывать лишь на то, что его лишат сертификата пилота и отнимут паспорт. Уж Патрульная-то Служба поверит нам, и этого достаточно.

Меньше чем через час амфибии покинули корабль, Оскар в цветистой прощальной речи поблагодарил «мать многих» и был вынужден дать согласие на ее приглашение снова приехать — на этот раз в качестве желанного гостя. Наконец наружный люк был задраен, и Текс спросил Оскара, не скрывая беспокойства:

— Ты уверен, что они поняли, на каком расстоянии от корабля нужно находиться, чтобы их не задела волна раскаленных газов при взлете?

— Я очертил на траве линию и предупредил, что пересекать ее опасно. Перестань беспокоиться и отправляйся на свое место.

— Слушаюсь, сэр!

Мэтт и Оскар поднялись в рубку управления, а Текс прошел в двигательный отсек. Оскар сел в кресло второго пилота, положил на колени бортовой журнал «Астарты», который он нес подмышкой, и достал огрызок карандаша. Тут он задумался и нерешительно посмотрел на Мэтта.

— Мне все-таки кажется, что нужно поставить вместо меня кого-то из вас, — заметил он.

— Перестань, Ос, — ответил Мэтт. — Если коммодор Акрайт может командовать «Рэндольфом», потеряв зрение, ты уж справишься с «Астартой» со сломанной рукой.

— Ну что ж, если вы с Тексом не возражаете. — Он раскрыл журнал на чистой странице и начал писать: «Новая команда космического корабля „Астарта“: О. Йенсен — исполняющий обязанности капитана, М. Додсон — пилот и астрогатор, У. Джермэн — старший механик, Р. Турлов, лейтенант — пассажир (болен), Ж. Берк — пассажир (под арестом, для доставки судебным властям)».

— Ты готов, Мэтт?

— Так точно, готов!

— Включить стартовые двигатели!

«Астарта» медленно оторвалась от поверхности и, набирая скорость, снова, через сто лет после посадки, устремилась в космос на столбе раскаленных газов.

XVIII. В КАБИНЕТЕ КОММОДОРА АРКРАЙТА

Курсанты-выпускники Додсон и Джермэн, доставленные на станцию Терры патрульным крейсером «Пегас», вышли из шаттла и поднялись на борт учетного корабля «Рэндольф». С ними не было курсанта Йенсена: Оскар, по распоряжению Департамента и с согласия начальника Академии, получил шестимесячный отпуск с тем, чтобы мог сопровождать первого консула Земли, отправленного для установления дипломатических отношений в экваториальную зону Венеры.

Отрапортовав вахтенному офицеру, Мэтт и Текс направились в выделенную для них каюту — снова в Свинячьем закоулке.