Космическое семейство Стоун. Корабль «Галилей»
Шрифт:
Поллукс:
— У нас обоих есть свидетельства на управление кораблем. Экипаж нам не понадобится.
Кастор:
— Никаких накладных расходов, вот в чем вся прелесть. Поллукс:
— Мы полетим с товаром на астероиды, а вернемся с грузом руды. Прибыль гарантируется.
Кастор:
— Четыреста процентов, а то и пятьсот.
Поллукс:
— Шестьсот, скорее всего.
Кастор:
— А тебе никаких хлопот.
Поллукс:
— И мы перестанем сидеть на твоей шее.
Кастор:
—
Поллукс открыл было рот, но отец снова заорал:
— Тихо! Эдит, — обратился он к жене, — тащи бочку. Время пришло.
Мистер Стоун часто рассуждал, что близнецов следует держать в бочке и кормить через дырочку от затычки. Однако такой бочки в природе не существовало.
— Да, дорогой, — сказала доктор Стоун, продолжая заниматься макияжем Мид. — Не тратьте деньги на «детройтер», — сказала бабушка Стоун. — Они неустойчивы — гиросистема плохая. Я бы его и даром не взяла! Берите лучше «дуглас».
— Хейзел, — повернулся к ней сын, — если ты намерена поощрять выдумки мальчишек…
— Вовсе нет! Вовсе нет! Чисто умозрительная дискуссия. Вот на «Дугласе» они могли бы заработать. У «Дугласа» очень удобный…
— Хейзел?
Бабушка умолкла, затем задумчиво проговорила:
— Я знаю, на Луне существует свобода слова — сама писала в декларации.
— Знаете, мальчики, — снова обратился Роджер Стоун к сыновьям, когда торговая палата решила включить в свою молодежную программу курсы пилотов, я это приветствовал. И был за, когда они решили выдавать юношеские права тем, кто закончит курсы с отличием. Когда вы получили ваши корочки, я ужасно гордился. Это игра для молодых — торговым пилотам выдают права в восемнадцать лет…
— А на пенсию их отправляют в тридцать, — добавил Кастор. — У нас времени в обрез. Не успеешь оглянуться, как станешь слишком стар для этой игры. — добавил Поллукс.
— Замолчи. Сейчас я говорю. Если вы думаете, что я возьму деньги из банка и позволю двум юным питекантропам болтаться по Системе на развалюхе, которая, того и гляди, взорвется при первой же двукратной перегрузке, вы глубоко ошибаетесь. Кроме того, в будущем сентябре вы отправляетесь учиться на Землю.
— Мы уже были на Земле, — ответил Кастор. — И нам там не понравилось, — добавил Поллукс.
— Слишком грязно.
— И слишком шумно тоже.
— И кругом одни земноводные, — закончил Кастор.
— Вы там пробыли две недели, — отмахнулся мистер Стоун, — и не успели получить полного впечатления. Вы полюбите Землю, когда привыкнете к ней. Научитесь ездить верхом, играть в бейсбол, увидите океан… — Много грязной воды, — ответил Кастор.
— Лошадей едят.
— А уж бейсбол этот… — продолжал Кастор. — Бессмысленная игра. Как это можно вычислить траекторию при одном «дж», чтобы выйти на точку контакта с мячом в свободном полете?
— Я же играл в него.
— Но ты вырос при одном «дж» — у тебя искаженное представление о законах физики. И зачем нам, собственно, учиться играть в бейсбол? Мы же не сможем играть в него здесь, когда вернемся. Так и шлем можно разбить. Спорт — это не главное, — покачал головой мистер Стоун. — Играть в бейсбол или не играть, это ваше дело. Но вам нужно получить образование.
— А чем плох техникум Луна-Сити? Чего он нам не дал? Ты, папа, все-таки был членом комитета по образованию.
— Нет, я был мэром.
— Это делало тебя членом комитета ex officio «По должности (лат.). Здесь и далее примеч. пер.» — Хейзел нам так сказала.
Мистер Стоун покосился на мать. Та смотрела в пространство. — Наш техникум хорош в своем роде, но мы не можем дать его ученикам полноценное образование. Все-таки пока еще Луна — окраина цивилизации. — Но ты же сказал в прощальной речи, — прервал его Поллукс, — что Луна-Сити — это будущие Афины и надежда новой эпохи.
— Поэтическая вольность. Техникум — еще не Гарвард. Разве вы, ребята, не хотите увидеть великие произведения земного искусства? Разве не хотите познакомиться с великой литературой Земли?
— «Айвенго» мы читали, — сказал Кастор.
— А «Мельницу на Флоссе» читать не хотим, — добавил Поллукс. — Мы предпочитаем твое творчество.
— Мое творчество? Это же не литература. Скорее инсценированная страничка юмора.
— А нам нравится, — твердо сказал Кастор.
Отец перевел дыхание.
— Спасибо. Ты напомнил о том, что мне надо ночью сотворить еще целую серию, а посему я прекращаю дискуссию. Во-первых, вы не сможете взять деньги без отпечатка моего большого пальца, а я с этого дня буду носить перчатки. Во-вторых, вы еще слишком малы, чтобы получить постоянные права. — Ты можешь устроить нам временные права, действующие в Системе, а к тому времени, когда вернемся, может, дорастем и до постоянных.
— Вы еще малы!
— Слушай, папа, — заметил Кастор, — только полчаса назад ты одобрил мою идею, что одиннадцатилетний малец может управлять кораблем.
— Я прибавлю ему лет!
— Это испортит всю идею.
— Да провались она! Это всего лишь литература, к тому же низкопробная. Просто трюк, продажа номера. — Стоун подозрительно посмотрел на сына. — Кастор, ты нарочно подсунул мне эту мысль. Чтобы было на что опереться при защите своей безумной затеи, так?
— Отец, как ты мог подумать такое? — вознегодовал Кастор. — Я тебе дам «отец». Я пока еще могу отличить кукушку от ястреба. — Кто ж не может? — вставила бабушка Хейзел. — Класс «ястреб» — чисто торговый тип, а «кукушка» даже лучше «Дугласа». Мне нравится ее раздельное управление.